Лешка сказал, что у Кости имеются работа, жилье, благополучие, что он не обременен семьей, детьми, а стало быть, свободен. Почему тогда он ей не звонит? Обиделся? Может, и так, может, и так…
Рука, как зачарованная, тут же потянулась к телефону. Номер Муратова она вбила на тройку. Нажала и стала ждать. Вот сейчас, сейчас, заунывный голос оператора ответит ей, что…
– Алло!
Она так растерялась, услышав его голос, который прозвучал для нее совершенно неожиданно, что какое-то время молчала, забыв, что пора бы уже ответить.
– Алло! Даша, это ты? – нетерпеливо позвал ее Костя. – Ты чего молчишь? Не молчи, номер твой высветился. Это ты?
– Я, – хрипло выдохнула она и едва не заплакала от облегчения и счастья, ударившего так неожиданно и почти под дых. – Привет.
– Привет, как дела?
– Нормально.
– А чего ты хрипишь?
– Болею.
– Ну вот, – попенял он ей. – А говоришь, нормально! Где же нормально, если ты болеешь?! Что-нибудь серьезное? Может, я могу тебе чем-то помочь?
Да! Да, да, да!!! Конечно, может он ей помочь! Еще как может! Ему и надо-то, что приехать к ней сейчас и немного побыть рядом. Она бы посмотрела на него немного и…
Так, стоп! При всем при том, что она станет на него смотреть, Косте тоже ведь никто глаза не закроет. Ему тоже придется на нее смотреть и видеть распухшую от температуры и бесконечного сна физиономию. Любоваться взлохмаченными нечесаными волосами. А чудесные сизые полукружья под глазами! А потрескавшиеся губы и мертвенная бледность! Нет, как бы она ни хотела, приезжать ему не стоило.
– Почему? – удивился он и даже, кажется, слегка обиделся. – Ты не хочешь меня видеть? Даша, я чем-то обидел тебя? Извини, что не позвонил, я был в отъезде по делам. Но теперь вот освободился и могу…
– Нет, Костя, – испуганно перебила его Даша. – Давай как-нибудь в другой раз. Я немного приду в себя и уж тогда.
– Ну, хорошо, хорошо, выздоравливай, – сдался он. – Не стану тебя пока тревожить, но потом… Короче, нам нужно все-таки серьезно поговорить. Дело в том, что твой брат…
– Я все знаю! – снова перебила его Даша, мысленно обругав Леху за самоуправство и грубость.
Наверняка ведь грубил и хамил, он это может. И на горло наступал, этого у него тоже не отнять.
– Я все знаю, Костя. Он мне рассказал. Ты извини его и меня за него извини, хорошо?
– Да при чем тут какие-то извинения, Дарья! – вдруг вспылил Муратов и громко на кого-то огрызнулся. – При чем тут твои извинения! Дело не в этом!
– А в чем? – Даша с тоской уставилась на оконный проем.
Он не один сейчас! Он с кем-то там, и этот кто-то, возможно, женщина. Красивая, ухоженная, шикарная женщина,