– Может быть, они станут обычного цвета? И все? – предположила язвительно Танечка.
– Обычного цвета? – закричал он, смотря на нее бешенными от злости глазами. – Обычного цвета? Это ты во всем виновата. Ты это сказала, а не я. Значит, ты и будешь отвечать. Ясно?
– Ясно, – ответила Танечка. – А за что я буду отвечать? – тут же спросила она, чем вывела его из себя еще больше.
– За то, что говоришь эти слова, – грубо ответил он и снова показал ту же самую карточку со словами «я хочу». – Их нельзя говорить. Нельзя. Слышишь?
– Если ты так будешь и дальше кричать, то я скоро перестану слышать, – предупредила спокойно Танечка.
Он с негодованием посмотрел на нее, взвыл, отвернулся и пошел по аллее, но потом резко развернулся и подошел к ней.
– Ты должна пойти со мной, – строго, но уже совершенно спокойно, сказал он.
– Куда? – опешила Танечка.
– К нам в город. И ты всем объяснишь, что это ты говорила.
– Хорошо, – ответила Танечка, решив, что раз уж она виновата, то будет по-честному, если она и будет отвечать.
– Эй, подожди. Что с твоими ушами? – вдруг спросил он.
– Что с ними? – удивилась Танечка и схватилась за уши.
– Они нормального цвета, – рассматривая их, ответил юноша. – Этого не может быть.
Танечка с облегчением выдохнула и недовольно посмотрела на него.
– А какого цвета они должны быть? – спросила тут же она.
– Фиолетовые.
– Почему? – спросила Танечка, уже думая о том, правильно ли будет идти с этим человеком куда-то.
– Потому что ты сказала эти слова, – раздраженно ответил он.
– То есть те, кто говорят эти слова, ходят с фиолетовыми ушами, а те, кто слышат – с синими. Так?
– Почти так, но не совсем так. Объяснять я не буду, – махнул он рукой.
– И через сколько у тебя это пройдет?
– Это не проходит само. Мне нужно идти сдаваться и объяснять от кого я это услышал, но они мне не поверят: у тебя же обычные уши, – грустным голосом сделал он свое нерадостное заключение.
– Я могу при них сказать эти слова, – предложила Танечка, не понимая, что он так огорчается.
– Ты готова пойти на это ради меня, – четко выговаривая каждое слово, изумленно спросил незнакомец.
– Да.
Он посмотрел на нее, как на сумасшедшую, повернулся и пошел по аллее. Затем он остановился, повернулся к ней, грустно посмотрел своими задумчивыми глазами и сказал: – Нет, не надо со мной идти.
– Почему? – возмутилась Танечка, но он ничего не ответил и пошел прочь.
Танечка направилась за ним, считая, что так будет более справедливо. Вскоре аллея сменилась огромным пшеничным полем, за которым виднелась высокая фиолетовая стена, окружающая город. Когда юноша заметил Танечку, идущую за ним, то быстро побежал, а скоро