– Я внизу ела. Думала, узнать заодно. Здесь правда хорошо. И постное есть, и скоромное. Мне на десять копеек лапши дали, суп, капусту, пирог…
– Ладно, ладно… – Софи вовсе не интересовало, что ела Вера. Просто ее, как дворянку, с самого детства воспитывали так: ты принадлежишь к высшему классу, в ответе за все, проверь, все ли в порядке у низших. Раньше за слуг отвечала Наталья Андреевна. Теперь ее здесь нет. Следовательно, Софи должна… Впрочем, делала она это совершенно механически, не вкладывая в «дворянские обязанности» даже частицы души. Да если честно, то и не понимала, и не чувствовала совсем, почему один взрослый человек должен отвечать за другого. – Ох, как спать отчего-то хочется…
Казалось, угроза всему делу и тысячеверстному пути совершенно не волнует Софи. Вера пожала плечами, присела на лавку.
– Так будете одеваться-то выходить или как? – помолчав, спросила она, глядя в сонные, с детской молочной поволокой глаза Софи.
– Буду, буду, буду, скоро, скоро, скоро, – скороговоркой пробормотала Софи. – Но не сейчас…
Тем временем внизу, в хозяйских комнатах, Илья, подпрыгивая, натягивал меховые мансийские сапожки.
– Куда опять понесся, бестолочь?! – вопросил Самсон.
– Мне нужно, папаня, нужно!
– Одному, значит, мало-мало нужно, у другой нездоровье, а Самсон, значит, самый здоровый, а?! Я, значит, должен и внизу в зале сидеть, и если барышне что понадобится…
– Хаймешка обслужит, я ей сказал…
– Он ей сказал! Нет, вы только послушайте…
– Готовь лучше, папаня, водки побольше и закуски на вечер, – уже с порога усмехнулся Илья. – Сегодня, я так думаю, у нас большой прибыток будет…
– Это с чего это?! – насторожился Самсон.
– А кто меня учил, что прибыль в торговом деле – это прежде всего организация рекламы? А?!
Илья со скрипом затворил за собой дверь, впустив небольшое облачко пара и горсть снежинок, тут же осевших на половик водяной пылью. Самсон грузно опустился на лавку и сосредоточенно почесал небольшую темно-красную плешь, обрамленную черными с проседью кудряшками.
«Какая ж для Самсона реклама, если в Егорьевске всего одна корчма?» – спросил он сам у себя.
– Самсон, я говорила тебе сто раз, но ты не слушал меня. – На пороге комнаты появилась невысокая полная женщина, закутанная в шаль с кистями. – Он ни в грош не ставит твой авторитет, и теперь уж его не воспитаешь…
– Тебе уже лучше, Розочка? Как твой желудок? Мы не хотели беспокоить тебя…
– Разве без меня дела могут идти, как им следует?
– Разумеется, нет…
– Я слышала, что говорил твой сын… Он был возмутительно…
– Но, Розочка, во-первых, это и твой сын, а во-вторых, что же я могу…
– Теперь уж поздно, я сказала, но раньше ты, как мужчина, должен был брать в