Ни фига себе! Я наконец-то вышел из ступора:
– Да, конечно, мне это очень интересно.
– Хорошо. Тогда напишите мне сегодня по электронной почте, и я пришлю бланк для официальной заявки. Правда, должен вас предупредить, что количество мест ограничено. А желающих будет, я думаю, немало. – Здесь профессор не ошибся: некоторые из моих однокурсников запросто толкнули бы меня под поезд, лишь бы их отобрали для участия в этом проекте. – Но я полагаю, – и доктор Азиз заговорщицки улыбнулся, – что вы будете одним из главных претендентов.
В день первой контрольной у Хеллера мне разрешили не присутствовать в аудитории. Я сдуру вышел на дежурство в чужую смену, вместо того чтобы подольше поспать, как делают нормальные студенты, у которых отменили первую пару. Я совершенно разучился распоряжаться свободным временем, и, если между учебой, работой и общественной деятельностью возникало «окно», я заполнял его опять же работой.
В семь утра неожиданно набежавшие тучи заслонили восходившее солнце, грянул гром, и на округу обрушился ливень. Хорошо, что не пришлось мокнуть на мотоцикле: Хеллер подбросил меня до кампуса на своей машине. Я помог ему донести до кабинета ящик с книгами и после того, как мы договорились о планах на день, вышел на улицу через боковую дверь.
Пока я был в здании, выглянуло солнце. Дождь на какое-то время перестал, хотя крупные капли еще срывались с деревьев и карнизов за шиворот студентам, которые семенили по лужам и перепрыгивали через ручейки. Низкие серые облака предвещали скорое и обильное продолжение дождя. В моем распоряжении было от силы пять минут, чтобы добраться сухим до полицейского отделения кампуса.
Я знал, что если дождь зарядит на весь день (а именно это обещали синоптики), то мне не придется патрулировать парковку: меня оставят в помещении отвечать на звонки и перебирать бумаги. У лейтенанта Фейрфакса был вечный завал с документами. Я почти не сомневался в том, что сам он к ним вообще не притрагивался и дожидался ненастных дней, чтобы спихнуть весь этот геморрой на меня. А мне, как ни странно, торчать в кабинете нравилось еще меньше, чем воевать с раздраженными студентами и преподавателями на стоянке.
И я весь день не увижу Джеки Уоллес.
Я постарался отогнать эту мысль, надел темные очки и придержал дверь для трех девиц, которые прошли мимо меня, ни на секунду не прервав своего разговора, как будто я был лакеем или роботом, специально поставленным для того, чтобы открывать им двери. Черт бы побрал эту униформу!
И тут я все-таки увидел Джеки: она шлепала по лужам галошами в ромашках. Я замер, как статуя, продолжая держать дверь, хотя девушка была еще далеко и меня не замечала. Она, похоже, вообще