– С чем? – взволнованно спросил я. – Что случилось?
– А вот что? Я расскажу все в двух словах. Драйсдейл, я был не меньше удивлен. Пожалуйста, только не воображайте, что вы вдруг превратились в миллионера. Даже не мечтайте о подобных глупостях. Но я лучше сразу ознакомлю вас с фактами. Вы стали владельцем дома и небольшого участка земли в Шотландии. Вы теперь стали помещиком или – как это называется в Шотландии – лэрдом Брэкенбриджским2.
Я затаил дыхание от удивления.
– Господи! Вы хотели сказать, что какой-то сумасшедший оставил мне наследство?
Не успел мистер Монкс открыть рот для ответа, как я внезапно вспомнил что-то связанное с этим названием – Брэкенбридж. И снова взволнованно прервал его:
– Брэкенбридж! Ведь вы, кажется, сказали, Брэкенбридж, это в Беркшире? Ведь там жил мой дядя, брат отца или кто-то из его родственников. Так этот старый хрыч мне оставил наследство?
– Ничуть. Наследство он оставил другим, но закон непреклонен. Согласно завещанию покойного лэрда, имение не может перейти к кому-либо, пока в роду остается хоть один наследник мужского пола. Вот письмо от господ Блэр и Баллэнтейн, нотариусов, в котором они удостоверяют, что вы единственный наследник. Денег там больших нет, если не считать семисот фунтов в год платы за землю, которая сдана в аренду.
– Но вы, кажется, сказали, что все это предназначалось в наследство кому-то другому?
– Да, бывший лэрд, умерший всего несколько дней тому назад, оставил все свое состояние своему лучшему другу, деревенскому священнику Данкану Шоу. Но написал завещание еще до того, как стало известно о вашем существовании, а вы нарушили эти планы. Местный нотариус мистер Блэр узнал о вашем существовании только третьего дня. Он большая умница, этот Блэр!
– А что же обо всем этом думает священник? – спросил я. – Я ведь объявился как снег на голову.
– Ну, ну, думать тут нечего, коли так велит закон. Все принадлежит вам, друг мой. Поздравляю вас, – с этими словами мистер Монкс, улыбаясь, склонил голову. – Семьсот фунтов в год. И мистер Блэр пишет, что ему предложили за двести фунтов в год за аренду дома. Он говорит, что это предложение заслуживает внимания. Драйсдейл, вы – счастливчик. Надеюсь, что этот неожиданный доход в тысячу фунтов в год не превратит вас в лентяя. Вы и так достаточно ленивы. И думаю, что вам лучше заняться чем-нибудь в колониях.
– Послушайте, – запротестовал я, – ведь пять минут назад вы говорили, что это будет для меня потерей талантов и времени.
– Милый друг! – расхохотался мистер Монкс. – Да разве вы не знаете, что первым долгом доверенного и опекуна является попытка вынудить своего клиента делать как раз обратное тому, что ему хочется. Черт побери, сэр, да ведь это сущность нашего бытия. Итак, – продолжил он, – как опекун, я вам советую принять это предложение и сдать в аренду дом в Брэкенбридже. А в качестве друга, –