– Тогда к делу! – Оперативник потянулся и уселся за стол. Неторопливо достал пачку сигарет, отработанным щелчком выстрелил одну, поймал ее ртом и каким-то еще более залихватским движением поджег спичку и закурил. Уперся ладонями в стол, откинулся на спинку стула, пару раз качнулся туда-сюда и внезапно со стуком подался вперед, оказавшись на добрых семьдесят сантиметров ближе к священнику.
– Когда ты в последний раз видел Бухгалтера? – глядя отцу Василию прямо в глаза, жестко спросил он.
«И эти туда же! – удивился священник. – Дался же им этот Бухгалтер!» Но допрос оставался допросом, и надо было побыстрее переводить его в цивилизованное русло и побыстрее отсюда исчезать.
– Можно вопрос, начальник? – невинно поинтересовался он.
– Здесь я задаю вопросы, – капризно дернул губой оперативник.
– Вот я и хотел бы узнать, – широко улыбнулся отец Василий. – Вы, вообще-то, кто будете? А то ваш товарищ мне удостоверение хорошо показал, а вы как-то мельком. Честно говоря, я и прочитать толком не успел.
– Борзый, да? – прищурив правый глаз, пыхнул ему в лицо дымом оперативник.
– Нет, просто я так полагаю, конечная цель нашей беседы – детально составленный протокол? Я угадал?
– И что?
– Ну так давайте начнем его заполнять. Вы не против?
Оперативник долго соображал, надо ли ему обидеться или все-таки расценить это движение поповской души как жест доброй воли, и выбрал второе.
– Что ж, давай, Шатунов, по протоколу, – пошел на уступку он. – Моя фамилия Пшенкин, звать Вениамин Борисович, и я старший лейтенант. Можешь обращаться ко мне «гражданин следователь».
Отец Василий старательно запоминал, а когда дошла очередь до него, рассеянно осмотрелся по сторонам и начал:
– Шатунов Михаил Иванович, старшина запаса... – смотри-ка, а нижняя-то труба прогнила, почти и не держится в регистре... – участие в боевых операциях на территории ДРА, – ему обо мне ни слова не сказали, с нуля отдали, – орден Красной Звезды... – если регистр дернуть посильнее, не выдержит и верхняя! Точно не выдержит! – Затем учебное подразделение МВД и служба в спецназе, еще один орден Красной Звезды... – главное – не застрять здесь чересчур, а то ведь впереди еще вечерняя служба, – а с 1995-го я, как видите, пошел по духовной линии.
– Где служил? – прищурил глаз оперативник.
– И в семьдесят третьей служил, и в восемьдесят пятой...
– Это у вас там, в восемьдесят пятой, в прошлом году шестерых за организацию бандгруппы посадили?
– Не знаю, я в прошлом году там не служил, – сглотнул отец Василий и вдруг понял, что ему нестерпимо обидно оттого, с каким апломбом, каким высокомерным пренебрежением проронил свою фразу этот мальчишка, этот сопляк. И в этот самый момент он совершенно отчетливо понял, что старшему лейтенанту Пшенкину глубоко плевать и на то,