Монахинь было много – куда больше, чем воспитанниц. Сёстры-наставницы, как самые образованные, занимались финансовыми вопросами, вели переписку с разными людьми, пополняли библиотечные фонды. Если бы не беседы с ними, я бы точно померла со скуки.
Четыре года тянулись так долго, что я забыла, что где-то есть другая жизнь: балы, суета и мужчины. Особенно мужчины. Жизнь в женском царстве завораживала.
Если подняться на верхний этаж башни, можно разглядеть на востоке замок Нефф. Впервые увидев его, я испытала восторг. Для меня он стал якорем. Пока я вижу его серую башню – мир вокруг меня не исчез. Этот замок испокон веков принадлежал нашей семье. Его построили мои предки. Сейчас там живёт моя родственница Милослава Оберлинг. С её дочерью Викторией мы были довольно дружны в прошлом, хотя она немного старше меня. Пожалуй, она единственная, кого я вообще могу назвать подругой.
***
Отрывок из дневника Стефании
Мне отчаянно хотелось попасть на бал. В конце концов, я должна уметь танцевать – я же принцесса! А танцы в пустом зале с учителем – это совершенно не то. К сожалению, девушкам позволялось посещать королевские балы только с шестнадцати лет – ужасная несправедливость, учитывая, что в соседней Франкии в этом возрасте девиц выдавали замуж. Мне четырнадцать, но выгляжу я старше. Я высокая, и грудь у меня уже выросла почти как у матери. Впрочем, её высочество это скорее раздражало, чем радовало: было понятно, что я уродилась не в её породу. Хрупкой миниатюрной леди мне не быть никогда. Я Браенг – дочь проклятого рода, потомок того самого Себастьяна Браенга, который поддержал мятежного принца Доминиана. Впрочем, история там была настолько мутная, что я порой думаю, не в извинение ли перед родом Браенг к отцу такие милости?
Королевский дворец украшен цветами и шёлковыми лентами. В огромном бальном зале расставляют столы. Весенний праздник – самое значимое событие года, открытие сезона. Меня гложет отчаянная зависть к тем, кто будет здесь танцевать, а особенно – к кузине Виктории. Почему ей можно, а мне нет? Ну да, ей уже девятнадцать. Но я не считаю, что она мы так уж и отличаемся. Да мы вообще с ней очень похожи, разве что глаза разного цвета. А если… если… Ведь никто не узнает?
Матушка была у кузины вчера и с восторгом описывала её новое платье – из жемчужного атласа с голубым поясом. Она же называла и портниху – разумеется, одну из самых лучших в столице. Решение пришло мгновенно: если я буду в том же наряде, что и кузина, никто не различит нас. Глупые люди увидят только наряд и, разумеется, волосы. Вторых таких кос в Льене ни у кого нет. А остальное скроет маска.
Портниху оказалось не так уж и сложно уговорить – аргументов у меня звякало в поясной сумке немало. Проникнуть на бал – и того легче: вход для прислуги никто не охранял. Виктория танцевала в одном конце, а я в другом. Впрочем,