– Мы все хотим есть, – вмешался Джино. – Будь мужиком, возьми себя в руки.
– Да, кстати, у меня для тебя кое-что имеется. – Херм сунул руку в карман джинсов, вытащил уже с задранным вверх средним пальцем и направил ее прямо на Джино. – Вот тебе. Наслаждайся.
Джино прошел мимо него, постаравшись посильнее ударить плечом.
– Давайте вернемся и приведем остальных. Чем скорее переберемся сюда, тем быстрее попробуем найти какую-нибудь еду.
Куинн двинулась следом, но Даллас задержался, оставшись с Хермом.
– Джино, может, и ведет себя как мудак, – тихо сказал он, – но он прав. Нужно взять себя в руки. Нам всем.
– Я прекрасно знаю, что мне нужно делать, Дэл.
– Я не хочу ссориться. Просто пытаюсь быть твоим другом.
Херм смущенно посмотрел себе под ноги.
– Что тебя так напугало? – спросил Даллас.
Но вместо ответа тот задал свой вопрос.
– Думаешь, нас все еще ищут?
– Надеюсь, что да. Вчера ты был в этом уверен. Что случилось?
– Кажется, я ни в чем уже не уверен. – Херм жестом указал на лагерь. – Японцы занимались здесь чем-то нехорошим. Что бы они ни замышляли, они хотели это скрыть, хотели, чтобы больше никто про это не узнал. Другой причины забираться так далеко и строить здания на острове, которого нет на карте, у них не было.
– Что, по-твоему, это такое?
– Понятия не имею. Но я не уверен, что будет умно прийти сюда и разбудить то, что никто не тревожил десятилетиями.
– Послушай, что бы тут ни происходило, это случилось за несколько десятилетий до твоего и моего рождения. От людей, которые находились здесь, и от того, чем они здесь занимались, остались лишь далекие воспоминания. Призраки, мужик. Одни лишь призраки.
Когда над лагуной подул теплый ветерок, Херм улыбнулся самой печальной улыбкой, которую Даллас когда-либо видел. Ни тот ни другой об опасениях Херма больше не упоминали. Вместо этого они наговорили сами себе столько лжи, сколько хотели услышать, а затем направились обратно в поджидающие их джунгли.
После криков, растерянности и ужаса, после шока, слез и отрицания они погрузились в жуткое молчание, пытаясь понять, с чем им пришлось столкнуться по возвращении на другую сторону острова. Они были вынуждены посмотреть в лицо жестокой пугающей реальности, которую больше не могли отрицать или оправдывать нелепыми объяснениями. На этом острове они были не одни, и кто бы – или что бы – ни находился здесь с ними, он был далеко не дружелюбен.
Харпер была в таком шоке, что едва могла говорить. И не могла объяснить, что видела или что случилось. Просто сидела под ближайшим деревом и таращилась в пространство. По лицу у нее струились слезы. Поскольку Джино был больше сосредоточен на трупе, чем на Харпер, Куинн попыталась успокоить ее. Но, обняв, казалось, лишь заставила расплакаться еще сильнее. Поэтому она оставила девушку в покое и вернулась к лежащим на песке останкам.
Тело Мердока было разрублено пополам, по диагонали, выше пояса.