Такое с ней иногда случалось, когда видения Светлейшей бывали особенно яркими. В такие моменты они отнимали все её силы, и, бывало, доходило до обморока. Не в состоянии совладать с бокалом, Миа поставила его на столик и торопливо достала из кармана пару кусочков сахара, которые всегда носила с собой для таких случаев.
– Вы в порядке? – озабоченно спросил синьор Лоренцо, подходя ближе.
– Да, спасибо. Сейчас станет легче. Это всё… – она неопределённо махнула рукой и отправила сахар в рот, – требует усилий.
– Монна Джованна, предложите нашей гостье чай или кофе и принесите бисквиты и печенье, – распорядился синьор Лоренцо, – а мы пока побеседуем с Райно… наедине.
Последнее слово он произнёс с особым выражением.
Братья ушли, но Миа была этому только рада. Ей стало стыдно за свой внезапный обморок перед ними. А ещё… страшно. Очень, очень страшно. Ведь то, что она сообщила синьору Лоренцо в своей лавке, и то, что увидела сейчас… И то, что, делая предсказание маэстро Л'Омбре, она, кажется, забыла посмотреть в шар. Только сейчас она осознала, чем всё это может закончиться.
Эти люди могущественны и очень опасны. У них наверняка есть какие-то тайны, которых она может коснуться невзначай, вот так, как сегодня, как сейчас, а завтра её найдут в канале с перерезанным горлом или не найдут вовсе. Просто чтобы не сболтнула лишнего. Кто там будет искать какую-то гадалку-цверру!
О, Светлейшая! Зачем же она была так безрассудна! Зачем сказала правду! Эти шестьсот дукатов могут стоить ей жизни!
Миа снова вспомнила красноречивый взгляд маэстро Л'Омбре, полный холодной ненависти, и поёжилась. Она так хотела доказать, что никакая она не шарлатанка, что совсем забыла об осторожности. А ведь мать учила её тому, что клиентам нельзя говорить всей правды. Клиентам нужно говорить лишь то, что они хотят услышать. Искусно смешивать ложь и правду, и правды нужно добавлять совсем чуть-чуть. А вот ложь…
Ложь должна быть правдоподобной и трудно проверяемой.
А таким клиентам, как Скалигеры, так лучше бы вообще ничего не говорить. Наверное…
Может, стоит встать и убраться отсюда восвояси? Вот только куда бежать? С одной стороны – герцог Ногарола и его бульдоги, с другой – Гвидо Орсо, которому она теперь должна денег! А с третьей – братья Скалигеры, в чьи тайны она так опрометчиво сунула нос! О-ля-ля, птичка, клетка уже почти захлопнулась!
Как ни крути, всё было плохо. Но герцог Ногарола и Гвидо Орсо хоть и были опасны, но не прямо сейчас, и не здесь. А вот братья Скалигеры могли отправить её на корм рыбам в лагуне уже сегодня. Так что всё же стоило сбежать, пока не поздно.
Она покосилась на дворецкого, замершего статуей у порога, и подумала, что мимо него она как-нибудь прошмыгнёт. Но двери распахнулись, впуская братьев, и о побеге пришлось забыть.
Миа