Муратов взял телефон.
– Тебя где носит?! – крик Ткачева озадачил следователя.
– В смысле где, я только что из морга.
– Да что ты заливаешь! Они тебя два часа ждали, не дождались и сами все написали. Ну ты чего творишь-то? Слушай, я понимаю, потеря близкого – это тяжело, но от тебя требовалась лишь одна подпись.
Муратов уставился на прозрачную столешницу, будто проваливаясь сквозь землю и цепляясь хотя бы за что-то реальное. Ведь он лишь взял адрес морга и поехал на опознание. Но приехал не туда? Как же обожженные тела? Да что тут творится вообще?
– Но я был там – Алексей стал запинаться, – точно был, шеф. Только что по адресу ездил, но тело это не ее. Я не могу ничего такого подписать. Она все еще может быть жива.
– Я не знаю где ты был, – вздохнул Ткачев, – но тело твоей Екатерины уже забрали. Нас это больше не касается. Теперь она официально мертва, точка. Ты поезжай домой, возьми отпуск и выспись как следует. Я Никите скажу, чтобы дела твои взял на себя пока и в курсе меня держи о своем самочувствии. Отбой.
Гудки – длинные, бесконечные и беспощадные. Муратов почувствовал головокружение. Оплатив кофе и бутерброд, шатаясь, направился к выходу. По дороге мужчина налетел на официантку, которая озабоченно уставилась на него:
– Мужчина, с вами все в порядке? Может быть, присядете?
– Нет, – выдохнул Муратов и выскочил на улицу.
Нужно было вернуться в тот морг и выяснить, что происходит. Развернувшись и нарушив пару правил дорожного движения, следователь вернулся туда, где был. Каков же был его ужас, когда вместо городской больницы увидел лишь развалины. Бросив зонт на асфальт, мужчина схватился за голову. Неужели он, старший следователь Муратов, сошел с ума? Бросился к машине и достал сумочку Кати: телефон, документы девушки были в его руках, настоящие и реальные, они служили якорем, не позволяющим утонуть в пучине безумия. Осознанность стала постепенно возвращаться, а мысли – приобретать форму. Значит, все-таки он был в этом чертовом морге. Подняв мокрый зонт, мужчина быстро закрыл его и сел на сидение машины. Нужно поехать домой и все обдумать.
Где-то на половине пути получил сообщение от напарника: «Официально все тела переданы РПЦ. Не нравится мне эта история. Держись там.»
Оказавшись дома, Муратов первым делом спрятал вещи Кати в спортивную сумку и засунул ее в самый дальний угол шкафа, в специальную нишу. Он всегда держал ее на всякий случай, хоть и слабо верил, что пригодится. И вот – свершилось. Затолкав сумку в шкаф, пошел в душ. Прижавшись спиной к холодной кафельной плитке, мужчина закрыл лицо руками.
«Во что же ты вляпалась, Катюша? Где мне тебя искать?»
На глаза всегда уверенного и сурового Муратова навернулись слезы. Он скучал по ней, Бог видит, как скучал. Или Бог уже ничего не видит? Кому нужны молитвы простого человека? Проведя под горячими струями как минимум полчаса, мужчина решил