Станицами управляли станичные начальники из своих полковых офицеров, которые избирались и назначались на эти должности военною властью, а не обществом казаков. И здесь, даже в мелочах, все сводилось к определенным военным порядкам и станичный сход ведал только маловажные дела, которые решал по обычаям и преданиям. Такое устройство станичного самоуправления совершенно умаляло значение его, но казаки по своей привычке повиноваться свыклись с военными порядками, установленными в их общественном быту и, не смотря на многие недостатки, подобное военно-гражданское устройство станиц просуществовало до 1871 года, т. е. почти 100 лет.
Следующею высшею инстанциею после полкового командира считалась власть начальников пехотных дивизий, расположенных на Кавказской линии 152). Эти начальникн ведали все важные вопросы, относившиеся до внутреннего военно-гражданскаго управления поселенных линейных казачьих полков. Что же касается кордонной службы, то в этих случаях полковые командиры подчинялись кордонному начальнику. Впоследствии, начиная с двадцатых годов, главная власть над казачьими полками принадлежала командовавшим войсками на Кавказской линии, а затем наказному атаману Кавказскаго линейнаго войска.
Воинскую повинность отбывало все мужское население полка, за исключением физически – неспособных. Каждый казак, способный к конной службе, по достиженіи 20-ти-летнего возраста, приносил присягу на верность службы Царю и Отечеству, зачислялся в служилый разряд и, смотря по надобности, или тотчас же наряжался на очередную службу, или же временно оставался дома в полной готовности выступить по первому требованию, куда прикажут. Когда казак, по дошедшей до него очереди, зачислялся на место выбывших казаков в список штатного состава полка и командировался на службу, то с того времени он начинал получать жалованье, провиант и на лошадь фураж. Находясь же на временной льготе дома, казаку ничего не отпускалось от казны, так как довольствие полагалось и выдавалось тому, кто заменял его на службе.
Самый порядок определения на службу молодых казаков обставлялся некоторыми торжественными обрядами 153). Поступавшие на службу, молодые казаки являлись в станичное правление, одетыми по обыкновению в домашнего изделия длинные свитки-зипуны, в высоких черных шапках, неся в руках свои сабли. Там старые казаки снимали с них свитки и на дровосеке обрубали топором до положенной длины своих коротких кафтанов, приговаривая – «о так добре буде!», а затем надевали на «хлопцив» укороченные свитки, подпоясывали саблю и вели в церковь принимать присягу на верность службы. – «Гей, хлопче! не забудь свою мазницю!» – в шутку говорили старые казаки молодым, когда те, смущаясь непривычною обстановкою, забывали взять свои шапки, с виду похожия на мазницу[55]. По достижении 45-ти-летнего возраста, казаки зачислялись в разряд