Он поспешно отошел от окна, поскольку викарий уже подходил к дому, и с выражением продекламировал:
– Сколь прекрасен дом в деревне, с древней сажей дымоход, и, венчая радость утра, глядь, викарий к нам идет![88] Вам это может показаться странным, мисс Твиттертон, но я тоже орал стишки из Мондера и Гарретта[89], уставясь в шею дочери кузнеца, когда пел в деревенском хоре, и призывал укротить зверя в тростнике, стадо волов среди тельцов народов[90], в собственной оригинальной аранжировке.
– Ох! – покачал головой мистер Паффет. – Неуклеписто там про тельцов народов.
Он неуверенно пошел к камину, как будто слово “сажа” задело в нем какую-то струну. Викарий скрылся из виду, взойдя на крыльцо.
– Дорогой, – сказала Гарриет, – мисс Твиттертон подумает, что мы оба сошли с ума, а мистер Паффет уже в этом уверен.
– Нет-нет, м’леди, – возразил мистер Паффет, – не сошли с ума, а просто счастливы. Знамо дело.
– Как мужчина мужчину, Паффет, – сказал Питер, – благодарю вас за эти добрые и прочувствованные слова. Кстати, а куда вы ездили на медовый месяц?
– Эрн-Бэй[91], м’лорд, – ответил Паффет.
– Боже мой! Да там Джордж Джозеф Смит убил свою первую “невесту в ванне”[92]. А мы об этом и не подумали! Гарриет…
– Чудовище, – сказала Гарриет, – ничего у тебя не выйдет! Здесь только сидячие ванны.
– Вот-вот! – воскликнула мисс Твиттертон, ухватившись за единственное слово в разговоре, в котором был хоть какой-то смысл. – Я всегда говорила дяде, чтобы он поставил ванну.
Прежде чем Питер мог предъявить дальнейшие доказательства сумасшествия, Бантер милостиво объявил:
– Преподобный Саймон Гудакр.
Викарий, худой, пожилой, гладко выбритый, с кисетом, выпирающим из растянутого кармана его “церковно-серого” костюма, и с большой, аккуратно заштопанной треугольной дырой на левой брючине, приближался к ним с видом спокойной уверенности, которую духовный сан добавляет к природной скромности. Его внимательный взгляд выделил из представшей перед ним группы мисс Твиттертон, и он одарил ее сердечным рукопожатием, одновременно поприветствовав мистера Паффета кивком и радостно проговорив: “Доброе утро, Том!”
– Доброе утро, мистер Гудакр, – печально прочирикала в ответ мисс Твиттертон. – Ужас, ужас! Вам сказали?..
– Да, в самом деле, – протянул викарий. – Вот так неожиданность! – Он поправил очки, неуверенно оглянулся и обратился к Питеру: – Извините за вторжение. Как я понимаю, мистер Ноукс… мм…
– Доброе утро, сэр, – сказал Питер, чувствуя, что лучше представиться самому, чем ждать, пока его представит мисс Твиттертон. – Рад вас видеть. Меня зовут Уимзи. Моя жена.
– Простите, у нас тут все кувырком, – добавила Гарриет.
Мистер Гудакр, подумала она, не слишком изменился за последние семнадцать лет. Он немного поседел, немного похудел, костюм немного растянулся