– Мне он сказал, что почти нищий, – согласилась хозяйка.
– Ну конечно! – ухмыльнулся Симмонс. – Небось, потратил все свои деньги, чтобы нюхнуть… ароматных цветочков!
Прочие «бедные путешественники» переглянулись и захихикали. Хозяйка бросила на них укоризненный взгляд.
– Вы можете рассказать мне, из-за чего с ним случился припадок? – спросил я ее.
– У него вышел небольшой спор с Симмонсом, – ответила она. – Сначала они говорили тихо, а потом он вдруг сильно возбудился и упал без чувств. Из-за какого-то пустяка.
– Я в шутку спросил его, как звали цирюльника, который соорудил ему такую прическу, – вмешался Симмонс. – Дескать, хочу сделать похожую и себе. Он подскочил, будто его ужалили, и принялся ругать меня, пока я не пообещал дать ему по морде. Тогда-то он и свалился в истерике.
Пока Симмонс говорил, я заметил, что мой пациент на полу, похоже, внимательно прислушивался к его словам, хотя и не переставал при этом корчиться, скрипеть зубами и царапать ногтями пол. Мне подумалось, что он с беспокойством ожидал моего диагноза.
– Весь вопрос в том, – сказала хозяйка, – что же нам с ним теперь делать? Как вы думаете, ему грозит какая-нибудь опасность?
Вместо ответа я поманил ее к двери, и она вышла вслед за мной. Как только мы оказались на улице, я сказал ей:
– Лучшим местом для этого человека был бы больничный изолятор. Он не болен, просто наркоман. Он нюхал кокаин и, вероятно, у него в карманах припрятана еще доза. Пока что он вне опасности, но если он примет еще, то может умереть.
– Сейчас поздно, и больница уже закрыта, – заметила хозяйка. – Да и не люблю я запирать кого-то в изолятор. Бедный парень! Похоже, ему не везло в жизни, а ведь он выглядит образованным! Как вы считаете, смог бы он остаться у нас до утра, если бы получил от вас какое-нибудь лекарство?
– Думаю, если как-то завладеть его одеждой и не выдавать ее, то ничего плохого с ним до утра не случится.
– С этим-то я справлюсь! – заверила меня хозяйка. – А что насчет лекарства?
– Пусть Симмонс сходит со мной, и я дам ему лекарство. Я купил практику доктора Партриджа.
Мы вернулись в ночлежку и обнаружили, что обстановка немного разрядилась. То ли подействовало слово «изолятор», то ли насмешки окружающих, но мой пациент демонстрировал явные признаки выздоровления: теперь он сидел на полу, дико озираясь по сторонам и интересуясь, куда это он попал, а Симмонс упражнялся в остроумии, давая ему намеренно абсурдные ответы. Еще раз взглянув на моего пациента (и получив в ответ его мутный и агрессивный взгляд), я сделал весельчаку Симмонсу знак следовать за собой и, пожелав хозяйке спокойной ночи, покинул ночлежку. Всю дорогу до дома мой спутник развлекал меня живописными, нелестными и удивительно проницательными комментариями о виновнике происшествия.
Стимулирующую микстуру для больного я приготовил