– У нас есть время только до дня рождения Нур. Если я не получу корону к тому моменту, когда вы все наконец достигнете совершеннолетия, Сол выберет Зарину, а я буду смещен. Тогда мы ничего не сможем изменить в нашем королевстве. Постепенно все погибнет; река высохнет, а плодородная почва иcчезнет. Если мы потерпим неудачу, Сол пошлет пески поглотить Гелиос. Жрецы говорят, что дюны уже начали смещаться в сторону нашего великого города.
Отец наблюдал за мной с настороженным выражением лица. Он знал, что Ситали подчинится, а я буду сопротивляться.
– Если не ради меня, сделай это ради наших людей. Пожалуйста, – попытался Атон. Впервые на моей памяти отец так умоляюще смотрел на меня.
– Что я получу, если выполню это задание для тебя, отец? – осмелилась спросить Ситали.
Губы отца приоткрылись. Он посмотрел на нее так, словно перед ним стояла незнакомка, но это было истинное лицо Ситали. Моя сводная сестра всегда беспокоилась только о себе. Ситали нетерпеливо забарабанила пальцами по рукам, наслаждаясь тем фактом, что в кои-то веки отец нуждался в ней, а не наоборот. Она наконец-то завладела вниманием Атона, хотя я не была уверена, не пожалеет ли она о своих словах чуть позже.
Отец сосредоточился на моей сестре:
– Я ожидал неповиновения от Нур, но не от тебя, Ситали. И я думаю, ты знаешь, что тебя ждет, если подведешь меня.
Острые глаза девушки пронзили его.
– Я буду рисковать собственной жизнью. Буду рисковать всем. Поэтому я ожидаю чего-то равноценного взамен.
Отец замер. На секунду я подумала, что моя сводная сестра зашла слишком далеко. Но мгновение спустя Атон, похоже, успокоился, его плечи расслабились.
– Скажи, чего ты хочешь, и это станет твоим. Земля. Богатство. Титул. – Он просиял и, улыбаясь, покачал головой: – Если принесешь мне корону лунного света, я дам все, что твоей душе будет угодно. Тебе ни в чем не будет отказано, Ситали.
Сводная сестра ловила каждое слово отца. Ее жадные глаза блестели, пока она воображала прекрасное видение, которое нарисовал для нее Атон. Но она забыла о том, чему мы были свидетелями множество раз: в обещаниях отца всегда скрывался подвох.
Ситали замерла.
– Отец… почему ты рассказал об этом нам обеим? Кого из нас ты собираешься выдать замуж?
– В нашей переписке Люмин сообщил, что хочет провести время с каждой из вас. Так он сможет определить, кто подходит ему лучше.
Это грозило еще больше разделить нас, натравить сестер друг на друга. Решение Люмина могло вызвать раздор в нашей семье, в то время как его народ остался бы в целости…
В моей голове возникла еще более мрачная мысль. Что будет делать армия Люмины, пока Атены борются за сердце Люмина, а Атон наблюдает за этим, ждет корону и строит великие планы? Не обратят ли они свое внимание на Гелиос и не захватят ли его, пока мы так заняты?
Это было похоже на ловушку. Не важно, кто расставлял капканы – Люмин или Сфинкс, – у меня было отчетливое ощущение,