Кажущаяся анархия, тщательно просчитанная Бляйшманом, играющимся в демократию ровно в тех границах, которые ему удобны! Решение спорное, но…
… а куда деваться?
Иудея не рождалась в боях, а основана де-факто хотением Кайзера.
Выбившихся из низов боевых офицеров и проверенных войной интендантов с управленцами очень мало. Иммигрантов из Европы и обоих Америк, претендующих на посты в правительстве и армии Иудее, встречали не то чтобы вовсе в штыки, но откровенно настороженно, а порой и ревниво.
Заслуженные, но не всегда образованные ветераны предвзяты, да и как могут быть непредвзяты люди, только что победившие Британию?! Они смогли, а вы…
… кто такие?!
Офицерам европейских армий нужно доказывать, что они достойны служить в Армии Победителей. А ещё – перемолоть уставы европейских, американских и русской армии в единое целое, годное к применению здесь и сейчас…
… и непременно – с учётом боевого опыта Африканской Кампании!
Аналогично – управленцам и политикам. Грызня!
Бляйшман не участвует в политических баталиях, выступая в роли Судии и Арбитра. Правильно или нет, рассудит Время, а пока – так.
– О… – приглядевшись и увидев знакомую физиономию, мелькнувшую в дальнем конце коридора, грек гаркнул, надсаживая горло:
– Яков! Яков, маму твою Сарру! Лебензон!
– А? Коста? – неуверенно прищурился тот в полумрак, где стоял одессит, – Шолом, шолом… – ты-то што здесь делаешь?
– Дела… – неопределённо ответил грек, пожимая руку, – ты начальника своего видал сегодня?
– Хаима-то? Канешно, – долговязый контрабандист перехватил поудобней изрядно вытертую пухлую папку, – проводить?
– Будь добр, – кивнул Коста, выкидывая окурок в окно, – а то боюсь заблудиться.
– Я ж как умный, – хмыкнул грек, подстраивая шаг под проводника, здоровающегося на ходу со встречными, – когда мине в командировку направили, взял карту страны, города и Кнессета, и шо ж ты думаишь? Не понадобились! Вы их шо, на запутывание врагов выпускаете?
– А, это… – отмахнулся небрежно Лебензон, – шалом, Моше! Хотели как лучше, а получилось как всегда[11]! Замах был на рупь, а шо вышло, ты и сам можешь поглядеть.
– И всё-таки? – не отставал грек.
– Ну… – независимо дёрнул плечом Яков, – это времянки. Фима уже сказал своё веское да плану градоустройства, и все эти халабуды будет потом сноситься.
– Сразу не проще?
– Получается, шо и нет, – усмехнулся Лебензон, – сам-то как?
– Соня девочку родила, – зажмурился Коста счастливо, – красивая… в мать!
– Ишь ты, поздравляю! – искренне порадовался старый приятель, который во времена Одессы бывал иногда и неприятелем. А потом случилась война и другое государство,