Я француз молвит первый
я резвый и ловкий как фараон что колотит трудягу
у меня голубая кровь вперемешку с белой горячкой а всё из-за красного носа
Я англичанин молвит второй
и с тех пор как фунт пошатнулся у меня оплывают ноги точно покрывшийся плесенью сыр
Молвит третий Я итальянец
Папа Римский по счастью сойдёт за лапшу
пока макароны используют вместо стволов пулемёта
Я немец молвит последний
Фашист откликнулось эхо в толчке
И под каждым из этих господ
потекла тонкой струйкой моча
рисуя немцу карту без червивых коридоров
а итальянцу горизонты жирных фасций
французу левый берег Рейна
и англичанину потоки фунтов в Миссисипи
Ядрёна мать вскричал француз кусая итальянца за нос
а немец в ухо англичанину тем временем плевал
и не осталось вскоре ничего лишь кучка генералов
да нимб из мух
вокруг всех четырёх знамён
торчавших из задов
Закон Поль-Бонкура
Скорее дохлые псы бегите тешить войска
а вы пауки ползите травить врагов
В сегодняшней сводке от обезьян-паралитиков сообщается что
двадцать вторая дивизия клоповой армии
вражескую линию прорвала без единого выстрела
На следующей войне
на вахте в траншеях будут стоять монашки чтобы подбодрить сверхсрочников
и чтоб им метлой продырявили все просвиры
Младенцы с соской во рту
будут пи́сать горящим бензином на лагерь врага
А если герой трёх месяцев от роду всхлипнет в пелёнках
ему сразу отрубят руки
и клеймо Почётного легиона поставят на попу
Все будут воевать
мужчины женщины младенцы старики собаки кошки свиньи
вши майские жуки уклейки куропатки помидоры пришибленные крысы
все
И эскадроны диких лошадей
одним прыжком прогонят пушки неприятеля
И кое-где на стражу линии огня заступят скунсы
их запах разнесёт попутный ветер
он обездвижит целые полки
сильнее чем пердёж епископа
Тогда те кто топчет сенаторов как собачьи какашки
посмотрят друг другу в глаза
и расхохочутся словно горы
заставят святош прикончить последних генералов их же крестами
и с размаха знамёнами
перебьют всех святош как аминь
Общество наций
Тогда все сортиры шагавшие в такт
повстречались в Женеве
Самый старый и грязный громко сказал
я Франция
а другой с заляпанной калом крышей
я Германия
Третий в просвирах прожёванных Папами Римскими
вопил прижимая горелку Ауэра ко рту
Италия это же я
Английский сортир был забит обрывками библий
из прочих в испанском всплывали ошмётки сигар
греческий