кровь ежа и верблюда,
Приправлял его жёлтой пчелой, золотой
стрекозой.
Вы садились за стол, погружались в дела,
доставали бумаги,
Я несла порошок в разноцветном холщовом
узле.
Барабаны гудели, трещали туземные флаги,
И гроза поднимала бумаги на вашем столе.
Далеко, далеко, далеко, в деревеньке Имеково,
Ты сидишь на траве и считаешь круги в паутине.
Я в вагоне, смотрю на хрустальную Вековку,
А сама ещё там, за горой, в разноцветной
медине.
У тебя, у тебя, у тебя там ключи и уключины,
Ты готовишься в путь по холодному сонному
озеру.
…Там, в медине, ежи упирались шипами
колючими
В прутья клетки в коморке торговца рогожами.
Тишина, тишина, тишина, ты дрожишь
в изумлении,
Онемевши, следишь за озёрных кувшинок
качанием…
Там такое, такое, такое встречается в каждом
селении! –
Что слова застывают внутри, превращаясь
в молчание.
Чёрный учебник с зелёным глобусом –
География. Седьмой класс.
Красные горы за пыльным автобусом,
Красные горы с названьем Атлас.
Сколько их было, в том толстом учебнике,
Слов непонятных, нездешних имён!
Вечно их путал, не выспавшись, Хлебников,
Вечно не знал, где Париж, где Габон.
…Если б он ведал, что все эти горы,
Все эти впадины, все ручейки,
Он обойдёт удивительно скоро –
Разве б боялся поднять он руки?!…
Прощёное воскресенье
Просить прощения – значит подняться с дивана,
Окунуть свои ноги в пушистые тапочки,
Посмотреть на часы – а вдруг ещё рано,
И ты спишь, и во сне тебе снятся бабочки.
(Впрочем, как же ты спишь, если время не лечит,
Если груз непрощенья подсел к твоему изголовью,
И моею холодной рукой твои трогает плечи,
Что-то шепчет, и «кровью» мешает с «любовью»).
Значит, так. Ты не спишь. Ты всё утро сидишь
за роялем.
Впрочем, нет никакого рояля, а есть пианино.