Дом Роби и Оберона не был подключен к какой-либо центральной энергосети. Зато на крыше работали солнечные батареи, установленные еще до рождения деда его отцом, прадедом Роби. Ни мальчик, ни Оберон не знали, как они работают, но помнили, что нужно заряжать аккумуляторы днем, а потом пользоваться накопленной энергией ночью, пока она не закончится.
Энергия была нужнее всего после захода солнца. Поэтому, пока батареи вбирали в себя солнечный свет, дед и внук очень редко пользовались электричеством. Зато вечером под желтым светом ламп Роби и Оберон готовили ужин, читали книги, что-то разбирали или чинили в мастерской.
Когда мальчик вернулся в гостиную, там уже горел камин. Пламя играло тенями по всей комнате. Дед, сидящий на полу перед камином, подкинул в огонь еще пару поленьев и жестом подозвал Роби. Тот, подойдя, сел рядом. Внезапно легкое шипение горящего дерева напомнило ему звуки из старого шкафа, и снова перед глазами возникла старая комната и родители, грустно слушающие загадочную коробку…
– Ну… – строго спросил дед – Так зачем ты туда пошел?
Роби опомнился, как будто очнулся ото сна. Дрова в камине громко трещали, белые стены гостиной окрасились в тепло-бежевые тона, небо за окном стало темно-синим. Ветер затих, и не было слышно ни одной птичьей песни.
– Зачем ты стрелял? – спросил Оберон, пытаясь заглянуть внуку в глаза, – Ты нашел что-то… или кого-то? Кто-то напугал тебя?
– Я… – начал Роби, но резко остановился, бросив взгляд на свой рюкзак, стоящий у входа, – Я ничего не нашел, извини. Просто мне очень захотелось взглянуть на те постройки вдали и пострелять…
– Пострелять?.. – вздохнув, дед перевел взгляд на огонь, – В тебе живет наша семейная тяга к исследованиям. Но в некоторых местах это может быть слишком опасным. И это, – он указал пальцем на ружье, стоявшее у рюкзака, – не игрушка. Понимаешь? Звук выстрела могли услышать не только птицы…
– А кто?
– Кто-кто… Поисковики! – Оберон отвел глаза, как человек, сказавший лишнее, – Не важно! В общем, ты еще мал для стрельбы. Понимаешь?
– Да… – тихо ответил Роби, глядя на свои руки.
– Хорошо. Очень надеюсь, что ты больше так не поступишь! – похлопав внука по плечу, Оберон пересел на диван и замолчал.
Оглянувшись, Роби увидел, что дед задумчиво смотрит на пожелтевшие фотографии над камином, спрятанные под стеклами, поблескивавшими в свете ламп.
– Нельзя далеко заходить в лес, – тихо сказал дед, и Роби понял вдруг, что никогда не видел его таким, – Твои мама и папа ушли туда много лет назад, и с тех пор от них нет ни одной весточки. Никто не знает, что с ними произошло. Мы с тобой остались одни и должны держаться вместе.