С жадностью напившись масла, Арнольд развернулся и вразвалочку пошел обратно в свое жилище, видимо, намереваясь спать дальше. Как только он скрылся в курятнике, Марта и Сэм вернулись и принялись клевать то, что не успели доесть. Из-за угла, дрожа на тоненьких ножках, медленно вышла Малышка Сью. Улыбнувшись, дед насыпал ей побольше крупы.
Покормив кур, Роби и дед полили цветы вокруг домика, собрали по участку принесенный ветром мусор, подлатали в одном месте забор и собрали на ужин девять яиц. Мальчик чистил курятник, когда Оберон, поставив мешок, полный мусора, возле колодца, крикнул ему:
– Заканчивай! Я не хочу снова, как вчера, возвращаться по темноте. Надо еще починить сломанную машинку для сада.
– Уже бегу! – воскликнул Роби и, закрыв курятник на замок, помчался за дедом, который уже поворачивал железный вентиль посередине больших деревянных ворот, запиравших мастерскую.
Внутри что-то защелкало и, толкнув дверь плечом, Оберон потащил ее вправо. Подбежавший внук тоже уперся в ворота, и конструкция на колесиках, защищающая вход, под напором открылась.
Роби знал от деда, что когда-то давно в таких строениях, называемых «сараями», хранили выращенную на полях еду, разные инструменты и технику или держали животных. Со временем, когда вести большие хозяйства стало бессмысленно из-за ядовитых дождей, сараи стали не нужны и почти все обветшали и развалились. Но для своего Оберон нашел новое применение: он укрепил старый деревянный каркас железными опорами, заменил подгнившие доски свежими, провел электричество, покрыл крышу металлическими листами и сделал ее раздвигающейся.
Когда они зашли внутрь, Роби, нащупав маленький холодный рычажок на стене направо от входа, повернул его вверх, и крыша с громким лязганьем разъехалась на две части, отчего мастерская постепенно наполнилась солнечный светом, в котором, поблескивая на солнце, словно тысячи звездочек, висели пылинки.
Сначала осветилась центральная часть мастерской – со входом и большой площадкой, в центре которой Роби и Оберон размещали большие механизмы, принесенные из леса, чтобы разобрать их на части. Потом правая – с рабочими столами и станками для обработки дерева и металла и развешанными по стене отвертками, кусачками, ключами, ножницами и прочими полезными приспособлениями на все случаи жизни, а также чертежами и списками, где перед каждой деталью рукой Роби было старательно написано ее прямое предназначение. Здесь всегда было грязно в часы самой активной работы. Наконец, проступила из темноты третья часть – левая, из двух этажей. На втором хранились коробки и мешки с металлическими деталями, еще пригодными для повторного использования, на первом – незаконченные проекты Роби и деда Оберона. Там стояла довоенная пятидверная машина с пассажирскими