О тех годах. Ирина Ильфант

много?

      – Полтысячи наберется. Подбираем по пути, теряем и снова подбираем.

      – А машины есть?

      – Всего три броневичка и два танка, – Сапегин кивнул в сторону полянки, – там стоят.

      2.

      Возле бронемашин и танков копошились люди в комбинезонах. Немного поодаль горел костер, а около него суетился повар. Он помешивал в котле какое-то варево. Навстречу Илье шел быстрым шагом Михайлик. Он уже успел привести себя в порядок. Он вымылся, побрился и почистил одежду. На похудевшем его лице резче обозначились скулы и подбородок заострился.

      – С техникой живут душевно, варят кашу. Добра гэта. Порядок воинский соблюдается тут, – доложил он, когда подошел к Илье.

      Илья Шевчук собрал людей и сообщил, что назначен к ним командиром. Затем, он стал расспрашивать о состоянии боевых машин. Его обрадовало, что машины все исправны. Есть горючее и боеприпасы.

      – Нельзя нам, – сказал Илья, – ронять честь бронетанковых сил. На нас надежду большую имеет комдив.

      – Да разве ж мы замараем? – ответил кряжистый танкист.

      – Когда пойдем, товарищ капитан?

      – Этого я не знаю, скажут потом, – ответил Илья.

      – Готово! – громко объявил повар, продолжая облизывать ложку.

      – Эх, и каша, други мои, давно такой не едали! С лучком!

      Загремели котелки и кружки. Кряжистый парень подсунул консервную банку. Михайлик достал где-то кусок жести, согнул ее и тоже подошел к кашевару.

      – На двоих с командиром, – сказал он повару.

      – Так нельзя, – возразил тот и пошел к танку, принес оттуда алюминиевую тарелку и ложку, – Это неприкосновенный запас.

      – Он у нас, Петрищев-то, по совместительству кашеварит, – сказал кряжистый танкист, – отменно машину водит и кашу варит, – Добавь-ка еще.

      – Сколько умял и еще просишь?

      – Ничего, справлюсь! Уж больно хороша каша! Коли без добавки, словно и не обедал. Накладывай мне, не стесняйся!

      – А я думал, тебе надо стесняться.

      – Вот я и говорю: человек – то я больно стеснительный, посадят обедать, я и сижу тихо, до самого ужина.

      – А кто еще стесняется, ребята? На дне каша с корочкой. Кряжистый, живо опорожнив банку, в третий раз подставил.

      – Клади с корочкой, так и быть.

      – Опять?

      – А шо я поделаю, коли с детства привык добавками питаться. Мамка родная приручила. Всегда спрашивала: « Тебе Ванечка, добавить?»

      Люди балагурили, шутили, хвалили кашу, один за другим протягивали посуду.