– Как всё непросто, – произнесла Тихоми. – А чем так ценна эта угля?
– Уголь, а не угля, – поправил Макс. – Он хорошо горит и используется в основном для отопления в холодных странах. Королева, насколько мне известно, его весь распродала. Так-то вот!
– Ясно, – пробормотала Тихоми и о чём-то задумалась. – Я хотела узнать, – заговорила вдруг она после нескольких минут молчания, – ведь у генерала есть ключи от всех дверей в этой шахте.
– Ну, по идее все! – последовал неуверенный ответ Макса.
– И от нашей камеры тоже, ведь так?
– Возможно!
– А как отличить ключ именно от нашей камеры?
– Ну не знаю, может, они помечены номерами, не знаю точно. А зачем тебе, ты что-то задумала?
– Нет! – спокойно ответила Тихоми.
– Если ты всё ещё думаешь о побеге, то пойми, надо всё хорошо продумать, а в спешке ничего не выйдет!
– Я и так всё тщательно обдумываю, – сообщила Тихоми, – вот если б мы вместе готовили побег, тогда…
– И что же ты сегодня надумала?
– Вот ты говорил, что было вырыто несколько туннелей, а сколько из них сейчас используется?
– Ясно сколько, два, не считая двух новых, которые идут несколько выше, отдельно от первых.
– А сколько тогда не используется?
– Если ты думаешь о побеге через железнодорожные туннели, то этот побег обречён на провал.
– Почему ты сразу так решил?
– Во-первых, все туннели, кроме рабочих, заблокированы, это ни для кого не секрет. Во-вторых, в комнате Бена, помимо стражника и вагонетчика, есть ещё один человек, который сидит в дальнем углу. У него есть рычаг, и им он убирает или, наоборот, выставляет защитные башмаки. Если эти башмаки не убрать, то они остановят вагонетку.
– Но ведь в нашей комнате нет башмачника.
– Он один на две комнаты. Если ты не заметила, то перегородка между комнатами идёт не конца: она отсутствует напротив башмачника, поэтому он видит, кто находится в вагонетке, и, если что не так, сразу выставляет башмаки.
– Откуда ты всё это знаешь? – удивилась Тихоми.
– Годы наблюдений и надёжный источник!
– Я, зная