– Нет, – бросил он и даже не обернулся.
– Зачем он вам? – Краснова была на грани истерики. Слезы помимо воли задрожали на ресницах. – Ну вы же просто играете с ним, а он ребенок! Маленький… Он же ничего не понимает…
Гилберт остановился на несколько секунд, а затем быстрым шагом вернулся на свое прежнее место. Ее слова неприятно прошлись по самолюбию, но он сумел сохранить над собой контроль.
– Не говорите того, о чем не знаете. И не надо судить всех по себе. Мои отношения с Женей не касаются никого, кроме нас двоих. Хотите повлиять на него – пожалуйста, с радостью на это посмотрю, – он демонстративно взглянул на часы. – Ваше время вышло. Всего доброго, Елизавета Андреевна.
– Я верну вам деньги. Слышите? Все до копейки! – крикнула она ему в спину, чтобы спасти жалкие остатки своей гордости.
– Все вопросы через Элис, – не оборачиваясь, ответил он и скрылся за дверью спорткомплекса.
Лиза так и осталась стоять на крыльце, никак не могла заставить себя войти внутрь, ноги будто приросли к земле. Тело сотрясал озноб, но от чего больше, холода или раздражения, она не понимала. Снова навалилось отчаяние, снова перед ней был глухой тупик, где и как искать выход, Краснова пока не знала, хотелось просто сесть на ступеньки и выть от безысходности, но вряд ли это чем-то ей помогло бы.
***
После обеда в уютном ресторанчике Гилберт вернулся в спорткомплекс, заглянул на тренировку молодежной команды и, убедившись, что все в порядке, направился в свой кабинет. Но, как только он свернул за угол, сразу же увидел Женю.
– Привет, – протянул руку и едва заметно улыбнулся. – Я как раз хотел с тобой поговорить.
– Привет, – мальчик старался держаться естественно, но напряжение в голосе выдавало его. – О чем?
– О твоей маме. Она подходила ко мне сегодня утром, просила перестать с тобой общаться.
Алекс не преследовал цель настроить ребенка против матери и, уж тем более, не хотел травмировать его психику, но не рассказать о случившемся не мог. Считал Женю достаточно взрослым для того, чтобы самостоятельно принимать решения, с кем общаться, а с кем нет. К тому же, на первое место в их отношениях он ставил доверие и не изменял своим принципам и убеждениям.
– И что теперь будет? – с нескрываемым волнением поинтересовался мальчик и замер в ожидании ответа. Он настолько привязался к Гилберту, что уже не представлял, как будет обходиться без его общества, советов и наставлений. И больше всего огорчало, что против их общения именно мама. Человек, который поддерживал его во всем и к мнению, которого он всегда прислушивался.
– Я хочу быть с тобой честным. Я сказал ей и тебе повторю, что наше общение не зависит ни от кого. Пока ты этого хочешь, мы будем общаться. Но знай, ты всегда можешь прекратить это, я пойму и не обижусь.
Алекс говорил мягко, но в то же время уверенно. С одной стороны, понимал, что Женя может послушаться маму, и тогда их встречи действительно придется свести на нет. В какой-то степени