Разве если использовать обычную утку, то результат такого измерения будет не достаточно точным? Неужто нужно вводить в больного трубку и тем самым калечить мочеиспускательную систему только ради того, чтобы подсчитать количество выделяемой мочи с точностью до миллилитра? – подумал я тогда, но ничего не сказал.
Не буду сейчас углублятся в это вопрос, но во второй части книги подробно расскажу, как всем подряд, и надо и не надо, устанавливают эти катеторы.
Как вы уже знаете, в мои обязанности входило измерять так называемые «жизненные признаки», и чем больше я это делал, тем больше убеждался, что даже такое, казалось бы, безобидное действие может принести вред, особенно если эту работу поручать малограмотным санитаркам. (Меня приняли на эту должность на том основании, что я закончил несколько семестров медсестринского колледжа. Но чтобы получить эту работу достаточно и двухнедельных курсов). В одной из палат лежал пациент, которому успешно семь лет назад пересадили сердце. Тут ничего не скажешь – кардиохирург выполнил свою работу на отлично. И этот пациент знал, что каждые четыре часа к нему в палату приходит санитарка и измеряет давление. Я видел картину шире и дополнительно знал, что в соседней палате лежал инфекцинный больной и вся кожа у него была красная из-за инфекции. И вот малограмотная санитарка измеряла давление пациенту с кожной инфекцией, затем шла в следующую палату – измерить давление тем же аппаратом пациенту с донорским сердцем. Откуда ей знать, что люди с пересаженными органами до конца своих дней должны принимать препараты, которые подавляют имунную систему, поэтому имунная система у них слабая, – значит пациент может с лёгкостью заразится той инфекционной болезнью, от которой лечится больной в соседней палате. Более того, санитарка просто обязана измерять давление, и не обязана знать подробности из истории болезни своих подопечных. Когда я был на смене, в первую очередь измерял давление больному с пересаженным сердцем, а потом шёл к инфекционному больному. Но у меня образование получше, чем у обычного санитара, просто вынужденно должен был работать на низкой должности. Через несколько дней пациента с пересаженным сердцем перевели в реанимацию, где он и умер. Семь лет жизни – неплохой результат: сейчас средняя продолжительность жизни с пересаженным сердцем – девять лет, а в середине нулевых такие люди в среднем жили пять лет. Кожной инфекцией от пациента из соседней палаты он не зразился, хотя такой риск явно был. А вообще раньше я и представить не мог, что какая-то санитарка с лёгкостью может умножить на ноль хорошую работу кардиохирурга, слепо выполняя свои обязанности, а ведь любой медик согласится, что в описанной ситуации лишь по счастливой случайности пациенту с ослабленной имунной системой не передалась инфекция от обитателя соседней