Теперь, когда на душе у Гаухар посветлело, она ещё раз попыталась найти источник своей неприязни к Исрафилу Дидарову. И тут среди прочих догадок в её воображении смутно мелькнуло холёное, красивое, холодное лицо Фаягуль Идрисджановой. Но какая тут связь? Ведь оба они так не похожи друг на друга.
Как-то в минуту откровенности Исрафил Дидаров признался, что сильно изменился за годы войны. По его словам, раньше он был лучше, – ну, чище душой, что ли, честнее в своём отношении к людям, к жизни вообще. А, дескать, после войны в характере у него появились кое-какие странности, которые и самому ему порой кажутся неприятными. «Допустим, что так, минувшая страшная война и в самом деле оставила рубцы не только на теле, но и в душе некоторых людей. А при чём тут Фаягуль? Она ведь не была на фронте? – спросила себя Гаухар. И сейчас же ответила: – Если в натуре Фаягуль и есть что-то порочное, отталкивающее, как мне кажется, то это не случайное, не наносное, а врождённое. Отрицательные черты такого происхождения, как правило, гораздо опаснее, потому что они устойчивее».
Вот так и бывает. Казалось бы, всё неприятное, что несколько дней тяготило человека, осталось позади, впору забыть о нём. Ан нет. Снова шевельнулся в душе какой-то червяк. И опять мрачные мысли гнетут и тревожат душу.
Хотя Гаухар довольно часто и неприязненно думала о Фаягуль, она никогда не упоминала её имени в разговоре с мужем, – словно муж способен сделать что-то страшное для Гаухар, не только видя Фаягуль, но даже услышав её имя. И Гаухар незаметно для себя постепенно прониклась страхом перед отчуждённой красотой этой женщины.
Не в опасной ли красоте заключается превосходство Фаягуль над ней, Гаухар? «Постой, – вдруг осенило Гаухар, – уж не для того ли Джагфар частенько бывает у Дидаровых, чтобы видеться там с Фаей? Может быть, не на собраниях задерживается, а проводит время с Фаягуль?»
Эта мысль, мелькнув однажды, не переставала терзать её. Сгорая от стыда, Гаухар всё же стала следить за мужем. Однако ничего предосудительного в его поведении не обнаруживала. Тогда, глубоко запрятав тайный умысел, однажды сказала Джагфару:
– Знаешь, мне хочется повидаться с Фанузой-апа. Она говорила тогда, на даче, что у неё есть модные выкройки. Ты не встречал её?
– Я с чужими жёнами если и встречаюсь,