– Ой! – вскрикнул Моховик, упав на землю.
От силы удара его силуэт разлетелся в клочья, как будто сгусток из тёмного пуха, завис в воздухе облаком и медленно опал под крону дерева.
– Ну, ты посмотри на него, Рая, посмотри на этого ценителя красоты! – Тина махнула рукой в сторону горки пуха, осевшего у корней осины. – Ты там долго с мыслями будешь собираться, друг мой? Красота – вещь опасная, травматичная для тебя, и не только для тебя! Вот смотри, – она указала рассыпавшемуся Моховику на лежащего без сознания водителя. – Вы вот тут лежите в рабочее время, а минуты идут, перетекают в часы, а дело стоит! Ты по делу бежал, он по делу ехал, фемида дорогу перебежала, на выходе два трупа. Вот правда жизни! Моховик, соберись, движение – это жизнь!
Странным образом клочки шерсти уплотнились в колобок и поскакали в изначально заданном направлении, уже по ходу движения принимая первоначальную форму.
– Тина, помоги мне. Подай рубашку и брюки. Его надо одеть.
– Торопился-то как! – собирая по кустам одежду, сброшенную впопыхах несостоявшимся утопленником, заметила ведьма. – О, у него паспорт в пиджаке! Ну и как нас зовут? – она открыла документ и прочла: – Александр Евгеньевич, не женат. Сорок пять лет, а он всё ещё не женат! – ведьма положила паспорт обратно в карман пиджака. – Какие страсти, Александр! Как всё натурально! В такие-то моменты я начинаю чувствовать вкус к плотской жизни! Моментов этих, если так разобраться, – натягивая брюки на мужское тело, как на манекен, рассуждала Тина, – в моей прошлой жизни было всего ничего. Но какие они были! Кровь в жилах закипает! Вот какие. Разве можно словами передать? Уж такие были эти моменты! Что всё готова я была отдать в те секунды, когда… Ну, я даже не знаю!.. – не находя нужных слов, ведьма повествовала незаконченными фразами. – Голову теряла! А он был красавец!
– Кто он? – спросила Раиса, заканчивая застёгивать мужскую рубашку.
– Драгун. Что ты, что ты! Такой красавец! Усы как смоль, стройный, пылкий, но глупый. Я уже потом поняла, но вначале, в первые минуты нашего знакомства, ничто не омрачало нашей взаимности. Веришь, на меня сейчас такие нежные воспоминания накатили! Михель у меня перед глазами стоит. Голубые глаза, золотые кудри, сама нежность и обходительность!
– Блондин с чёрными усами? – удивилась озёрная ведьма.
– Нет! У Михеля не было усов. Усы были у Генриха, – она задумчиво погладила водителя по лысеющей голове. – Ах, Генрих, Генрих! Пойду найду сапоги. Они, наверно, где-нибудь там, подальше валяются.
– Вон там слева от тебя в траве. Видишь? – Раина указала на сапог, лежащий на смятой траве.
– У Михеля нога была поменьше, – Тина подняла сапог с земли и на глаз определила размер, – а у Генриха, пожалуй, что размер ноги такой же. Генрих был выше Михеля,