Харон, снова вопреки всем законам геометрии и оптики, уменьшался.
Нижнее затишье кончилось ещё внезапней, чем началось, только на этот раз ветер упал с неба, как будто невидимый дракон спикировал на берег, и тут же стал слышен плотный шум, точно поезд наезжал неотвратимо – ливень обрушился на реку и через два вздоха готов был накрыть косу.
Чёлн ткнулся в берег у самых ног Аркадия.
Лёха вышел на берег, оглянулся на догонявшую его грозу и тряхнул своими нечёсаными патлами: «Съела?!»
«А нам-то, стриженым, и след свой замести нечем будет», – вздохнул Аркадий.
– Какая у вас палатка попустей, грозу переждать? – спросил Лёха
– Вон, брезентовая… ни одной живой души.
Перед тем, как нырнуть внутрь брезента, Лёха оглядел небо, что-то при этом неразборчиво проговаривая – с двух шагов было не слышно, а небо, кажется, услышало: молнии, словно циклопические небесные гвозди, вбивались в землю всё ближе и ближе, уже не только спереди, но и справа, и слева, грохнуло даже сзади, где ещё не всю голубизну сожрала тёмная сизая хмарь – откуда бы тут молнии и взяться? – и вот-вот ударит прямой наводкой по окружённой грозой косе, казалось, и смысл и цель её была – запрудить огнём этот песчаный клин…
– Может не надо его к покойнику?
– Да что им обоим будет!
И – накрыло! Комментировать и что-то придумывать было поздно. Как сказал Галилей, ни одно изречение не имеет такой принудительной силы, какую имеет любое явление природы.
Гроза!!! Апофеоз сексуальности, в прямом и переносном смысле – любви небесной! Трущиеся друг о друга тропосферные любовники многократно и без устали извергают огненное электричество, бьют друг в друга потоками кипучего семени, и дикие блаженные стоны их заставляют содрогаться от страха и зависти всё, так жалко копошащееся в складках земной кожи. Буря и натиск – любовь, настолько взаимная, что кажется иногда битвой не уступающих друг другу, жаждущих друг друга насильников, центробешенная сила вместе с клубящимися сизыми одеждами рвёт даже и сами тела их в недоступном смертному пониманию экстазе, и этой убийственной страстью пропитан весь мир, и уже низшие после огня сущности, наэлектризованные, пересыщенные вожделением обрушивают в разверзшееся лоно земли кипящие потоки своего семени – дождь, даждь, даждьбог… Бог!!! Кто же кроме него мог подружить, соединить две такие разные сущности – огонь и воду? Гроза – апофеоз этого единства. Водяной огонь, Огненная вода – когда они вместе, власть их беспредельна. Что земля? Что воздух? Только огонь и вода! Дрожь, восхищение, экстаз!..
14 мая 1988 года, суббота
Иван Прокопыч – Странное утро – Катенька – Лещ – Рукопись – На косе и около – Вечер
Суббота не работа: помой, да помажь, да и спать ляжь
Пословица
Иван Прокопыч
Колокола звонят в тени,
Спешат удары за ударом,
И все поют о добром, старом,
О детском времени они.
М. Цветаева, «Ока»
Когда