Белокурые волосы.
Когда она приходила в студию, то садилась всегда неподалеку от Кости… И всегда улыбалась, когда он смотрел на нее.
В Оле есть что-то очень притягательное. Ее грация и какая-то детскость… Косте все время хочется называть ее «деточкой». «Она возится с мышами в лаборатории? Она и сама похожа на стильную белую мышь».
И никакой косметики – он не помнит, чтобы Оля ею пользовалась хоть раз.
Теперь у него невольный азарт… и даже спонтанные капли насмешливой власти над ней; легкое удовольствие.
Но это очень добрая «власть». Он тоже симпатизирует Оле, как и она ему.
Он все раздумывает, но как только у него уже готово появиться влечение… тут же будто затухает и гаснет – он так и не может ощутить никакого трепета. Даже не смотря на свое дикое перевозбужденное состояние. Очень странно. Абсолютная непроницаемость. И в Олином виде тоже – эта ее строгая серая или белая одежда… или светло-коричневая. А когда было лето, она приходила в студию в юбках из светлой брючной ткани и туфлях, в которые продеты резиночки.
Оля… влечение к ней?
«Она очень хороший человек – это по ней чувствуется! Она могла бы выслушать меня».
Встретиться, встретиться… но разумеется, Костя все равно невольно думает о свидании… у него только желание просто пообщаться с Олей. Как по-деловому, – и все ей рассказать.
Впрочем, когда они встречаются и идут по улице, он не сразу говорит об Уртицком. Поначалу – только об обстановке в литературной среде и о своих целях. Как он работает изо дня в день, как всегда раскачивается, если не может писать, и все равно усаживается рано или поздно…
Рассказывает он не для того, чтобы показать, как плохо с ним поступают – Костя вообще любит делиться своими «метаниями» и говорить, что серьезно занимается творчеством (даже и людям не из литературной тусовки; но те ведь его не поймут, он испытает отчужденность… очень хорошо!)
Но все же сейчас он делает это просто по привычке – Оля, в принципе, знает его достаточно.
– И ты понимаешь, Оль… во всех этих больших литературных премиях… в них же сидит одна бездарь, понимаешь? Они же ничего не добились! Но никого не пускают вперед себя… Я ведь говорил это уже неоднократно. Это просто наполнитель. Не прославившийся по-настоящему.
– Да, понимаю.
– Нужно всегда это помнить. А молодежные премии… Те, кто их получают, тоже ни фига не прославляются. Сказать тебе, как составляется список претендентов на премию «Феномен»? Я знаю, что он делается таким образом, что там виден победитель, – Костя произносит отчетливо, почти по складам. – Ну и жюри, которое его читает, управляемо таким способом, конечно.
Он еще ни разу не говорил этого никому. С ним кое-кто пооткровенничал – где-то год назад. Сейчас он просто выговаривается. Когда он рассказывает Оле, все время