Избранный. Александр Филиппов. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Александр Филиппов
Издательство: Издательские решения
Серия:
Жанр произведения: Современная русская литература
Год издания: 2015
isbn: 978-5-4474-0662-2
Скачать книгу
и над городом низко, словно вражеские бомбардировщики, надвигались неотвратимо, цеплялись лохматым подбрюшьем за крыши домов и вырубленный из куска гранита высоченный памятник Ленину, осыпая стылые плечи вождя и кучку озябших людей у его подножья холодным и злым дождём.

      Мокрые полотнища флагов – истерично-красных, кэпэрээфовских, вперемешку с умиротворяюще-синими, профсоюзными, плескались и хлопали редкими пистолетными выстрелами, рвались из рук митингующих, и бодрый старикан, с видимым трудом удерживая над головой качавшийся маятником фанерный транспарант, повернув к доктору Корневу багровое, иссечённое дождевыми иглами лицо, крикнул:

      – Вот погодка-то, а, товарищ?! Прямо как в семнадцатом годе! Пора, пора трудящимся у буржуев назад власть отбирать!

      – Угу, – нахохлившись, гукнул филином доктор, не соглашаясь и не противореча, а так – что б отвязался.

      Старичок не унялся, обежал вокруг, нацелил на неразговорчивого собеседника толстые, в брызгах дождя, линзы очков, спросил азартно:

      – А вы, товарищ, из какого профсоюза будете?

      – Из медицинского, – буркнул Корнев и стал пробираться ближе к трибуне – подходила его очередь выступать.

      Он никогда не был завсегдатаем подобных мероприятий, избегал их, а сейчас вот занесла нелёгкая, или, точнее, стакан тёплой водки, выпитый натощак, сразу после ночного дежурства.

      Пить с утра, конечно, не следовало. Тем более потому, что после бессонной ночи его ожидал не менее суматошный рабочий день. Ибо доктора, в отличии от прочего служивого люда, отдежурив ночную смену не уходят усталой походкой выполнившего свой профессиональный долг человека домой, а остаются в родной больнице, и вкалывают по полному графику : принимают больных, консультируют, делают обход закреплённых за ними палат, разве что в плановых операциях, как правило, не участвуют… Впрочем, как сложится день, а то, бывает, и подменят заболевшего коллегу, и опять – к операционному столу.

      Вот и Корневу расслабляться сегодня утром никак нельзя было, но…

      Дежурство оказалось тяжёлым. После пары вывихов, перелома бедра, резаной раны живота, глубокой ночью уже, доставили на «скорой» бритоголового битюга с проникающим ранением сердца.

      Привезли его из сауны, где кто-то из собутыльников воткнул ему в грудь длинный и острый, как шпага, из нержавеющей «пищевой» стали шампур.

      Пока Корнев осматривал бегло не подающее признаков жизни, с нитевидным пульсом, тело, дружки раненого – такие же коротко стриженные крепыши, толпились в приёмном покое, обещая разнести «эту богадельню» и похоронить медиков рядом со своим кентом, если тот, не дай Бог, «двинет кони». Потом, когда пострадавшего увезли на каталке в операционную, парни передислоцировались на больничный двор, где ожидали исхода операции, грозно урча мощными двигателями навороченных джипов.

      – Зря вы с этой братвой связались, – шепнула, улучив момент, Корневу многоопытная фельдшерица из приёмного отделения. – Я бы вписала в журнал «доставлен труп», и взятки гладки. А этих, – кивнула она в сторону бритоголовых, – милиция успокоит. Я уже позвонила в дежурную часть, сейчас наряд приедет.

      – Да ладно, – махнул рукой доктор, – попробую. Авось залатаю…

      Разгорячённый перепалкой со скандальными сопровождающими раненного, Корнев, подойдя к столу, успокоился сразу. Посвистывая под марлевой повязкой, обработал йодом операционное поле в области раны, начертил зелёнкой линию предстоящего разреза, затем рассёк послойно кожу, межрёберные мышцы.

      – Как он? – бросил анестезиологу.

      – Терпит, – ответил тот, колдуя над своей пыхтящей, тикающей и чавкающей аппаратурой.

      Корнев вскрыл перламутрово-розовый перикард, отсосал вакуумным насосом кровь, и сразу увидел рану в правом предсердии – небольшую колото-резаную, кровоточащую обильно. Решительно ушил ее кетгутом, крепко стянув края, вколол в мышцу сердца иглу, впрыснул шприцом адреналин. Опять глянул мельком на анестезиолога.

      – Как?

      – Затикало сердечко, как часики! – удовлетворённо кивнул тот.

      Ещё час спустя Корнев вышел из операционной, стянул с лица марлевую повязку, сбросил с ног бахилы.

      В кинофильмах в такие минуты к доктору кидаются друзья и родственники больного, и хирург, закурив, деланно-равнодушно объявляет им, устало взмахнув рукой: «Жить будет!»

      В реальной ситуации после тяжёлой операции на сердце заявить так-то вот, определённо, будет жить больной, или нет, не может ни один уважающий себя врач.

      Но братки, сопровождавшие пронзённого шампуром товарища, представляли работу докторов, видимо, всё-таки по фильмам, и потому, когда Корнев, спустившись в приёмный покой, сказал им:

      – Мы сделали всё возможное. Будем надеяться на лучшее, – один из них схватил хирурга за грудки.

      – Смотри, коновал хренов… Если наш Петюнчик хвоста нарежет – я тебя на тот свет следом за ним отправлю!

      Корнев стерпел, расправил измятый лапами