– Ну, это какая-то подлая сила. Тебе самому-то как? – нахмурился друг.
– Так я по-нормальному пробовал. И каждый раз облом. Думаешь, я в восторге?
– Беда…
С Костиком их сдружила Астрахань. Какие-то хитрые коммерсанты набирали в городе отряд на сбор арбузов. Собрали два Икаруса бомжей и разного рода бездельников, а третий не набирался, хоть ты тресни, поэтому обратились к руководству пединститута за помощью. Это было не совсем законно, но под картофельную страду легко могло прокатить. Если из тысяч студентов в полях местных колхозов недосчитаются несколько десятков человек, никто и не заметит. Вадик с Костиком не раздумывая включились в эту авантюру. Греться под южным солнцем с ломтем арбуза в руке казалось запредельным счастьем по сравнению с ерзаньем на раскисшем под дождями картофельном поле. Основным костяком студенческого отряда являлся спортфак, от остальных факультетов успело вписаться по два-три человека.
Спортсмены, прямо сказать, не отличались особой сообразительностью и не проявили скорости в оценке ситуации, но организаторы поездки настаивали на этом факультете в связи с лучшей приспособленностью его обитателей к тяжелому труду. Остальных набирали уже позже по принципу кто первый, того и тапки. У Вадика с Костиком было небольшое преимущество: их факультет и спортфак находились в одном здании, и они раньше всех прознали о готовящемся вояже. Первым новость узнал Егоров. Одному ехать в незнакомой компании было стремно, и он начал искать попутчика со своего курса. Сразу же по чистой случайности подвернулся Гуров, и они не раздумывая рванули на запись, не оповещая остальных.
Костик поступил в институт, имея ничем не примечательную внешность: чуть ниже Вадика, короткая стрижка, щуплый; пожалуй, выделялся только большой еврейский нос. Первую сессию он сдал на отлично, но потом отпустил волосы, увлекся походами на байдарках и без и так же, как Егоров, забил на систематическую учебу. Внешне он стал походить на Чингачгука; сходство добавляла тесьма с орнаментом, охватывавшая его голову, дабы удержать периодически разлетавшиеся при движении волосы. Дружба, начавшаяся с арбузов, принесла Вадику самого верного и закадычного друга всей его жизни.
Их привезли и поселили в бараках в маленьком селе с облезлыми административными зданиями и крепко сбитыми частными явно зажиточными домами. Утром приезжали раздолбанные колхозные автобусы и развозили всех по бескрайним астраханским полям. Там уже стояли в ожидании погрузки фуры со всех уголков страны.