– Швейцарский гвардеец, – объяснила Наоко, не удостоив его взглядом, словно тот был статуей, частью интерьера. – Они – самые преданные воины Короны, готовые отдать за нее жизнь в любой момент.
Я бросила осторожный взгляд на солдата. Как и внутренний двор с огромными сторожевыми псами, Версаль, определенно, находился под пристальным и постоянным наблюдением. Мне потребуется хитрость и изобретательность, чтобы осуществить задуманное. Иллюзий не было. Если удастся убить Александра, моя судьба будет решена немедленно: я тут же последую за ним в могилу. Но, по крайней мере, получу высшее удовлетворение от того, что этот монстр, навсегда мертвый, никогда не покинет гроба!
– Здесь вы в безопасности, – спокойный голос Наоко прозвучал в абсолютном диссонансе с моими мыслями. – Король выделил целый полк швейцарских гвардейцев для охраны «Гранд Экюри». Фрондерам не удастся проникнуть внутрь.
При последних словах девушки я встрепенулась:
– То есть Король боится мятежников?
Молодая японка бросила проницательный взгляд из-под густой челки:
– Трудно поверить, не так ли? Самый могущественный из правителей Европы даже в собственном дворце не может забыть об угрозе восстания?
– Действительно, – кивнула я, пытаясь унять учащенное сердцебиение.
Еще на прошлой неделе, считая разговоры о «Фронде» слухами, я не верила, что моя семья была ее частью. Теперь очевидно: движение существует. Его тайные ветви простерлись до Версаля…
– Поговаривают, что попытки покушения совершаются регулярно, – продолжала Наоко. – Секретные службы Его Величества каждый раз пресекают их.
Мы остановились перед дверью с изображением русалки в окружении ракушек.
– Это умывальня, – объявила новая знакомая, приглашая меня в комнату, выложенную белой плиткой. Подобную красоту я никогда не видела. – Ванна там, – девушка указала на глубокий блестящий медный бак, украшенный бронзовой головой лебедя.
– Ванна?
Девушка с удивлением посмотрела на меня:
– Ну да. Чтобы мыться! Горячая вода с этой стороны крана…
Она повернула ручку слева. Клюв лебедя тут же выплюнул струю воды, от которой пошел пар. Затем повернула ручку справа.
– …и здесь холодная. А разве у вас в замке нет ванны?
– Ну, да… конечно. Но она не похожа на эту, – постаралась я спасти положение.
Нельзя забывать: отныне я – баронесса, а не простолюдинка. Нет больше Жанны, дикарки из леса, умывавшейся влажным полотенцем, смоченным в тазу с холодной колодезной водой. Я – Диана, нежная демуазель, родившаяся с серебряной ложкой во рту. Мне положено вести себя так, будто с детства привычна к этой роскоши и блеску.
– Я оставлю вас, – сказала Наоко. – Вот ароматические соли для ванны. Полотенца