– Ууууу! Уууу ууу у!
В ответ на его призывные вопли входная дверь открылась и в номер вошли пять весьма сердитых, самодовольных тайцев. Без лишних слов один из них коротко прикрикнул. Генрих сразу заткнулся. От окруживших его людей исходила такая угроза, что он решил поберечь силы и не спорить с ними. Он бочком отошёл к стене, так чтобы оказаться поближе к выходу. Другой таец, самый старший на вид среди них, пытался ему что-то втолковать на плохом английском языке. Генрих не слушал. Он вообще себя слабо контролировал, он знал только одно – ему во что бы то не стало надо выбраться отсюда. Не дождавшись окончания монолога тайца, Генрих рванул с места к двери. К сожалению, двигался он не так бодро, как раньше. Широко раздвигать ноги мешала боль, к тому же пришедшие к нему в гости местные жители оказались весьма расторопными тюремщиками. Стоящий ближе всех к нему сделал подшаг, преградил путь и круговым движением ноги влепил ему по ляжке отличный лоу-кик. Нога мгновенно отсохла и Генрих сполз по стене вниз. Его ещё пару раз пнули, прежде чем их главный схватил бывшего Генриха за волосы и отвесил пощёчину. Погрозил строго пальцем, призывая внимательно выслушать всё, что ему говорилось. Вот тогда-то он услышал то, что предназначалось для его ушей изначально. Смысл короткой речи главного сутенёра сводился к простой истине – Генрих стал их собственностью и теперь будет играть в частном подпольном борделе роль пожизненной проститутки, редкой диковинки из Европы, служащей для утех иностранных туристов и богатых тайцев. Его жизнь изменилась. Или приспосабливайся, или умри.
Добро пожаловать в мир любви, прокаченная Генриетта.
Много читаешь, умнее не станешь? (Хи Хи Хи)
Глава 1. Знакомство
– Отпустите его.
В словах мальчика десяти-двенадцати лет звучала неприкрытая угроза. Напротив него двое мальчишек, примерно его возраста, потешались над третьим. Самый старший из двух хулиганов, не по годам толстый, заплывший жиром боров, держал жертву за шиворот и протяжно рыгал ему в лицо – "Брэээээ!". – Его спутник, с длинными сальными волосами, второгодник, крепкий и ловкий, отвешивал мальчику пендели и при каждом раскате отрыжки своего приятеля ржал, изображая из себя второразрядного монстра из малобюджетного фильма ужасов. Услышав слова, адресованные к ним, хулиганы остановили свою жестокую игру, и, немного растерявшись от того, что кто-то смел им перечить в их родной школе, повернулись на голос, но жертву из рук не выпустили. Увидев того, кто отдал им приказ (слова, произнесённые с такой затаённой уверенной злобой, могли быть только приказом), они сразу погрустнели. Жирный, словно жалуясь, сказал:
– Иван, чё ты лезешь? Это наши дела. Иди своей дорогой. – Слова были правильные, вот только интонация подводила, делала их просящими.
– Ваши дела стали моими. Валите отсюда.
– Ладно, ладно. Мир, – произнёс вертлявый. –