Всё снова и снова осматривался Алекс по сторонам, пытаясь найти подтверждение присутствия субъекта, смачно пахнувшего любимым парфюмом и назойливо преследующего его всё время с момента пробуждения.
– Покажись мне, двойник, – несколько осмелев в присутствии проходящих мимо людей, тихо, почти шёпотом, Алекс обратился к своему невидимому собеседнику.
– Хочу тебе напомнить, что я – не двойник, я – это ты. И я не могу сейчас выполнить твою просьбу, – услышал он в ответ уже знакомый хрипловатый, еле слышимый голос. – Только ты должен знать обо мне. Я пока что твой интим, и никому не следует меня показывать. Лучше будет, если и рассказывать обо мне ты никому не станешь. Тебя не поймут, и нас с тобой будут считать, как бы это, помягче, сказать, не совсем адекватными.
– А причём тут ты? Я – живой, я – человек, и всё, что подумают или скажут люди, будет относиться только ко мне. Ты – никто и оставь меня в покое.
– Зря ты, Алекс, так относишься к себе. Ведь я тебе уже говорил, что я – это ты и есть. Тебе несказанно повезло – теперь ты будешь жить в двух ипостасях. Вдвоём, а может быть, и втроём или вчетвером, всё преодолевать значительно легче. И успехов добиться нам удастся значительно, больших. Хотя, почему я говорю «нам»? Правильнее надо говорить «мне», то есть, нам обоим.
– Я тебе, человечек, уже сказал, что я сам всё могу сделать и не надо мне никаких вторых или третьих ипостасей.
– Алекс, мне как-то неудобно называть тебя, то есть меня, по имени, да и тебе тоже не следует меня воспринимать и звать как-нибудь по-другому, кроме как «я».
– Ну, ты и наглец, – совсем осмелев, стал грубить Алекс своему визави. – Откуда-то ты взялся, прикинулся моим двойником, да и начал меня поучать уму-разуму.
Что-то вроде самодовольного смеха послышалось Алексу. Хрипотца узнавалась даже сквозь этот непонятный и не очень приятный звук, издаваемый «новорождённым» Алексом.
– Хоть ты и называешь себя моим двойником или моим вторым «я», мне бы не хотелось больше с тобой общаться, видеть, слышать, чувствовать тебя. Найди себе другой объект для издевательства и ненужных поучений. Я думаю, что наверняка легко найдётся кто-то для того, чтобы облегчить себе жизнь за счёт появления у него помощника, соратника в виде назойливого двойника.
– Я бы тоже хотел сказать тебе, что ты – наглец, но не буду этого делать…
– Почему? Ты можешь называть меня и так, я не обижусь.