Приключения сонного человека. Борис Петрович Наумов

«параллельщиков», они бы заметили, как меняется их выражение под воздействием незнакомых запахов. Трудно себе представить, как существо, не имеющее ни обонятельных органов, ни системы пищеварения, могло уловить ароматные запахи и понять степень наслаждения и пользу от них для организма.

      Оказалось, что составляющая земная часть всех МЫЯ в лице Алекса не потеряла своих земных, человеческих качеств и предопределила такое поведение не земных МЫев в детском кафе. Они начали вести себя совсем не по-джентельменски. Пищевые ароматы детских сладостей полностью атрофировали не только чувства скромности, но и элементарное понимание гостеприимства. Что делать с ароматной человеческой пищей, МЫи не знали, и совсем бессмысленно начали своими прозрачными телами накрывать тарелочки и чашечки с едой. В тихом детском кафе началась суматоха и неразбериха. Дети пытались взять в руки пирожное или кекс, но они выскальзывали из рук, падали обратно в тарелку, или, того хуже, прямо на пол.

      – Что это у вас за пирожное? Вы их маслом намазали?

      – Всё падает из рук. Рассыпается на мелкие кусочки. Безобразие.

      – И запах от них противный идёт.

      – Мы это не будем есть.

      Раздавались разные недовольные возгласы деток и родителей. Кое-кто начал собираться и быстро удаляться из помещения.

      – Ешьте сами это угощенье.

      – Больше не будем приходить к вам.

      Повозившись телами по столам и тарелкам, МЫИ, так и не получив наслаждения, тоже решили покинуть зал кафе.

      Работники заведения, ничего не понимая, безуспешно пытались остановить покидающих зал родителей и детей. А после того, как помещение опустело, официантки заметили, как, сами по себе, на оставшихся тарелках двигались и крошились их изделия. Часть из работниц в испуге спряталась в кухонном отделении. Другие взяли в руки веники, полотенца и с криком:

      – Нечистая сила, бесовщина! – стали бить по тарелкам и махать ими вблизи окон и дверей.

      Спустя некоторое время, суматоха притихла, и работницы, молча, с оглядкой по сторонам стали выносить недоеденное угощенье.