Как будто время отмотало вдруг
десятилетье с киноленты жизни.
И возвратило тихий темный сад,
в фонарном свете четкость силуэтов,
чугунное спокойствие оград,
о рёбра колотящееся сердце.
Как только скрипка воскресить смогла
воспоминаний прошлых пыльный ворох
и твоего прощального пока
вновь оживить ознобно-жгучий холод?
Заморозки
Лились клены медью на асфальт
в сумраке рассеянном и зыбком.
И сказала ты: «Мне очень жаль»
с облегченья сдержанной улыбкой.
Замерзали поздние цветы.
Закрывали на зиму фонтаны.
И сказала в оправданье ты:
«Как-то резко вдруг похолодало».
«А над тобой опять цветет сирень…»
Светлой памяти
Андрея Дзивалтовского посвящается
А над тобой опять цветет сирень —
бессовестно, безудержно, безгрешно,
и, криками гоняя голубей,
ребята в парке носятся, как прежде.
А над тобой опять идут дожди
и по воде расходятся кругами.
Где ты теперь, в каких пределах дальних,
какие открываешь рубежи?
Присяду на дощатую скамью,
земли коснусь, необогретой солнцем,
и, может быть, в неведомом краю
душа твоя чуть слышно отзовется.
Я с тобой
В лабиринтах тоски,
в напридуманных ею нелепицах
и на грани тревожного чуткого сна,
по ступеням отчаянья,
длинным раскаянья лестницам,
по дорогам, ведущим опять в никуда,
я с тобою везде —
в переулках, тиски зажимающих,
в одиноком пространстве
широких пустых площадей,
я с тобою везде,
где бы ты ни обрел пристанище,
я с тобою везде,
в каждой новой тропинке твоей.
Я с тобою всегда,
вне сезонов и вне расстояния,
в каждом вздохе,
невольно сорвавшемся с губ.
Я с тобою всегда.
Может быть, даже против желания.
Я с тобою всегда.
Просто помни об этом.
Я тут.
Я ненавижу море
Бьется в словах твоих пенно волна —
ластится, льнет, обещает.
Знает свое дело она,
тяжкий песок качая.
Я, тебя слушая, слышу бриз —
легкий, ленивый, небрежный.
Как властелин, он привычно царит,
рея над побережьем.
Неугомонные чайки кричат,
с вéтрами волны спорят…
Я не хочу слышать тебя.
Я ненавижу море.
Яблоко любви
Еще не стала бронзой зелень лавров,
и утра так же полны ожиданий,
и в пресыщенья холодок банальный
не вылилась вся новизна свиданий.
И глубока, сильна еще влекомость,
и кажется, вся жизнь еще в начале,
и