– Что навело тебя на эту свежую мысль? – поинтересовался он, преодолевая неожиданно возникшее желание закурить, а еще лучше – хватить стакан водки.
– Все, что ты говоришь, очевидно, – заявила Быстрицкая. – Все это буквально лежит на поверхности, и, когда я пыталась утешить Нину примерно этими же словами, она мне сказала, что сама знает, какая у журналистов работа. А уж Максиму это и подавно известно. Поэтому он, во-первых, никогда не исчезал, не поставив ее в известность, куда и на сколько дней уезжает, а во-вторых, всегда возил в бумажнике карточку с адресами и телефонами. Ну, такую, знаешь… «Если со мной что-то случится, прошу сообщить…»
– Предусмотрительно, – пробормотал Глеб.
В свете этого сообщения все его пространные рассуждения превращались в пустую болтовню. Да они и были ею с самого начала; главным свойством характера любого журналиста, желающего добиться хоть какого-то успеха в избранной профессии, должно быть повышенное внимание к людям. Журналист не имеет права быть небрежным в отношениях даже со случайными знакомыми, потому что любой из них, в принципе, рано или поздно может стать источником любопытной, а порой и сенсационной информации. И уж если человек привык быть внимательным к посторонним людям, то заставить собственную невесту сходить с ума от неизвестности он не может по определению…
– Она решила обратиться к экстрасенсу, – сказала Ирина.
– К кому?!
– К Грабовскому. Говорят, у него просто феноменальные способности.
– О господи, – только и смог сказать Сиверов.
Ему доводилось краем уха слышать о Борисе Грабовском, да и в Интернете упоминания о нем на сайтах соответствующего содержания были нередки. В последнее время его имя частенько появлялось в выпусках новостей; однажды Глеб, заинтригованный этой шумихой, живо воскрешавшей в памяти времена стремительного взлета Кашпировского и Чумака, заглянул на личный сайт Бориса Григорьевича, и от того, что он там прочел, у него волосы встали дыбом. Грабовский с одинаковой готовностью брался предсказывать судьбы не только людей, но и поездов, и самолетов – разумеется, не бесплатно. Транспортные средства он «тестировал» на договорной основе, по контракту, получал за это огромные гонорары и исправно выплачивал солидные налоги. С людьми Борис Григорьевич вел себя намного осторожнее: платы за свои услуги не брал, но каждый, кто обращался к нему за помощью, должен был внести определенную сумму в возглавляемый им фонд, основанный якобы для финансирования исследований в области парапсихологии. Сумма взноса была внушительная, и выплачивалась она, разумеется, сугубо добровольно. С точки зрения действующего законодательства придраться тут было не к чему, но именно тщательность, с которой Грабовский обезопасил себя от каких бы то ни было преследований со стороны закона, наводила на мысль, что он нечист на руку.