– Сейчас уже очень неплохо! – ответил незнакомец. – Давненько меня не касалась женская рука. Простите! – он засмеялся.
Преподавательница ощутила мужское плечо, одетое во что-то вроде кожи. Провела ладонью дальше до запястья и одернула свою руку.
– Приятно! – прошептал ее сосед. – Если вам не трудно, то не могли бы вы продолжить?
Марина фыркнула и коротко хохотнула.
– Вы что, собака?
– Почему?
– У меня пес дома просит постоянно чтобы его погладили!
– А! Ясно! Нет. Я вовсе не собака. Но женской ласки лишен давно. Впрочем, бестактно с моей стороны обсуждать это с вами.
– Вот именно! – согласилась преподавательница и еще раз хихикнула. – Я бы даже назвала это беспардонностью.
– Согласен! – мужчина смущенно закашлялся, – еще раз прошу прощения!
– Забыли! – махнула рукой она. – Слушайте, Григорий, а почему в этом трамвае не горят лампы и так темно? Я не могу вас разглядеть!
– Неужели? – грустно отозвался он. – Очень жаль. Обидно! А вот я уже различаю ваш силуэт. – стало слышно, что дыхание его участилось. – Однако я помолчу! Иначе снова буду обвинен вами в бесстыдстве. И к тому же чего я хотел? Мы же знакомы всего несколько минут!
Марина смотрела в его сторону, по-прежнему ни черта не видела и недоуменно пыталась хоть как-то сориентироваться в том, что он говорит.
– Послушайте, мужчина, – наконец продолжила она диалог, – я понимаю, что произвела на вас впечатление. Но я спросила почему здесь нет света?
Тот ответил не сразу. Долго молча сопел, а потом нехотя произнес:
– Трудно сказать. Все ведь субъективно. Я же не разбираюсь пока в особенностях вашей личности. Как же я могу ответить на этот вопрос? А свет есть всегда. Уж поверьте мне. Это же аксиома. – он снова стал сопеть и тихонько захихикал себе под нос.
– Да уж! – протянула Марина. – Здесь, по-моему, все ясно! Похоже, что психушку сначала вывели на прогулку, а потом решили покатать на трамвае!
Григорий, услышав эту реплику неожиданно громко и весело засмеялся.
– Здорово! – заговорил он сквозь смех. – Хорошая шутка! Мне тоже кажется иногда, что наша жизнь – это один большой дурдом, а мы в нем пациенты. Только кто-то буйный, а кто-то тихий. Вот вы какая, Марина?
– Скорее буйная! – буркнула она.
– И очень остроумная! – добавил Григорий и снова засмеялся.
Женщина при этом напряженно молчала.
Ее сосед тоже вскоре успокоился и минут пять они ехали в тишине.
– Скоро мост будем проезжать! – вдруг заявил он. – Вы любите мосты? Я очень люблю! Особенно этот. Он красивый. И длинный.
– Вы, о чем? – спросила его соседка. – В нашем городе нет длинных мостов, по которым бы вдобавок мчались трамваи.
– Ну что вы! Мосты есть всегда. Как же без них?
– Аксиома? – обалдев от погружения в этот маразм съязвила женщина.
– Точно! – ответил Григорий и оптимистично хлопнул в ладоши. – Она самая!
– Послушайте,