«Принадлежа искони к старообрядчеству без поповщинскаго согласия, – говорилось в прошении, – мы в прежния времена имели возможность безпрепятственно пользоваться семейной жизнию как истинно верноподданные и свободно исполняли ежедневныя службы и требы крещения младенцев и отпевания и поминовения умерших по нашим обрядам в находившемся у нас в деревне Пружинцах молитвенном доме. Впоследствии, когда этот дом, по ветхости, был уничтожен, мы собирались для наших молитв в одну из изб в той же деревне, но в настоящее время местное Полицейское Начальство нам это воспрещает и, застав где нибудь на молитве, нас разгоняет, а Богослужебныя наши книги и Св. иконы отбирает и тем лишает возможности молиться, крестить новорожденных и отпевать умерших. Находясь среди иноверческаго иноплеменнаго населения, различествующаго от нас и языком и верою и обычаями, мы связуемся с нашим отечеством нашими молитвами, которые сплотняют нас в одно Русское общество и доставляют нам источник нашей крепости в претерпении тех лишений которыя вызываются местными условиями. Поэтому, воспрещение нам молиться по нашим обрядам, составляет для нас тягостное и невыносимое наказание, которое карает нас безвинно и притом нас чисто русских и по сердцу, и по нравам и по преданности нашему отечеству и нашей родине. В тех губерниях, где старообрядческое население не есть иноплеменное, наши одноверцы в других местах исполняют ежедневныя службы и требы по своим обрядам безпрепятственно. Заключаем из этого, что делаемыя нам по нашей вере стеснения происходят не по указаниям свыше, а единственно по недоразумениям местных властей. Решаемся прибегнуть под покров защиты Вашего Превосходительства и всепочтительнейше просить Вас сделать распоряжение, чтобы нас не стесняли в исполнении наших молитвенных обрядов и треб крещения младенцев, отпевания и поминовения умерших в существующем для молитв наших в деревне Пружинцах доме, и чтобы местное начальство при этом нас не тревожило, молитв наших не нарушало и Св. икон и Богослужебных книг не отнимало бы; мы же с своей стороны обязуемся не нарушать правил общественнаго благоустройства, как о том предписывается законом. Пребываем справедливыми пред Начальством, как истинно русские от своих предков почитаем веру отцов наших»108.
Прошение возымело свое действие, и 29 мая 1870 года витебский губернатор отдал следующее распоряжение невельскому уездному исправнику: «Предписываю Вашему Высокоблагородию распорядиться, чтобы местная полиция не препятствовала раскольникам молиться и совершать требы по обрядам их, в домах,