Девчонка, не поднимая глаз, развернулась и покорно пошла к своей кучке соломы.
Костик почувствовал себя последней скотиной.
Однако долго виноватиться ему не пришлось – воин распахнул калитку и велел выходить. Из загончика они вышли строго по очереди: сначала местные мужчины, потом Костик, не выпускавший из рук свою балалайку, и последней Майка.
Шагая вслед за соседями, парень пытался придумать, как бы попонятнее объяснить Майке, что он принципиально против рабства. Поэтому пусть не беспокоится: едва только представится хоть малейшая возможность – он сразу её отпустит.
Но тут они вышли из-за судейского навеса на поле, и Костик замер, забыв прикрыть распахнутый от изумления рот.
Представшее перед глазами зрелище в первый момент ошеломило его до онемения. И только несколькими минутами позже на парня накатила такая тоска, что яркий солнечный свет внезапно померк в его глазах.
– Тебе плохо? – участливо поинтересовался тот из узников, который помогал договориться с девчонкой, и, поискав глазами рабыню, сердито прикрикнул: – Поддержи хозяина, он, похоже, обессилел от голода. Я сейчас что-нибудь придумаю.
Последние слова он сказал явно для Костика, останавливаясь и начиная копаться в своём мешке.
Девчонка проворно бросилась к Костику, обхватила крепкими руками за пояс, принимая на свои плечи его вес, и несколько секунд, пока он кое-как не справился с шоком, парень почти висел на ней. Сосед тем временем достал керамическую фляжку и налил из неё в керамическую же стопку тёмную жидкость.
– Выпей, – всучил он Костику крошечную посудину. – Да не бойся, я знахарь.
Костик плохо представлял себе, кто такие знахари, и вообще был в таком трансе, что мог бы выпить любую гадость. Даже водку, которую на дух не переносил.
Всё равно вся жизнь перевернулась вверх ногами, и ни в какой он не в Индии, и даже не в затерянных дебрях какого-то архипелага. Нет ни в Индии, ни на Гаити таких животных, какие привольно расположились сейчас на свободном прежде пространстве между навесом и видневшимися вдалеке крышами какого-то посёлка.
Длинные зеленовато-серые звери, похожие мордами и шириной на сильно вытянутых бегемотов, однако многоногие, словно гусеницы, несомненно были порождениями чужого мира. Никогда не было на земле никого подобного – ему ли не знать? Вдоль боков этих бегемотогусениц тянулись гирлянды округлых, смутно напоминающих тыквы наростов, только чуть более тёмного цвета и каждый величиной с надувную палатку на четверых. Между ними на спине бегемотогусениц располагалось нечто вроде длинного, но низкого короба, в который можно было забраться по узкой приставной лесенке.
Не сразу Костик заметил, что животные расположились на поле неравномерными кучками. Лишь когда направился следом за спутниками к сиротливо лежавшему в стороне бегемоту, начал понимать, что весь транспорт отправляется по разным адресам. К этому моменту Костика охватило неестественное спокойствие, совершенно не мешавшее ему живо интересоваться окружающим и трезво рассуждать