иногда страсти в пабе кипели такие, что обуздать бузящих посетителей было не под силу даже его владельцу. В таких случаях ему приходил на помощь его верный пёс, мальоркский бульдог, которого тот привёз с собой из морских странствий. Во время одной из таких потасовок пёс бросился на защиту хозяина. Один из нападавших выстрелил в пса, но попасть не смог. Тот выстрел обжёг пороховыми газами собаке глаза. Пёс ослеп, но слепота пробудила в нём недюжинное чутьё и слух, равно как и злость. С тех пор в баре говорили тихо, если вообще говорили. Ругань и дешёвый табак были теперь тоже не популярны, повадки обидчика очень чётко запомнились теперь уже слепому псу. Слепой Альберт, или Ал, как нередко называл его хозяин, строго следил за правилами, а если они не соблюдались, строго наказывал нарушителей. С давних пор в этом баре практически молчали, теперь это стало традицией. Поговорить здесь можно было, лишь заказав себе отдельную комнату, коих здесь было немного, да и стоило это недёшево. Поэтому, войдя в паб, Гудвилл молча подошёл к стойке и написал на листе, предназначенном именно для этих целей, имя «Брунгильда». Бармен прочёл имя и знаком подозвал к себе девушку, которая должна была проводить Гудвилла в зарезервированную на это имя комнату. Проследовав за девушкой, Гудвилл через минуту оказался перед дверью комнаты. Приоткрыв дверь, девушка тоже вошла в комнату. Здесь она, как и клиенты, могла говорить. Сразу же воспользовавшись этой привилегией, она сразу поинтересовалась пожеланиями клиентов. Комната была небольшой, где-то три на три метра. Это помещение уже было наполнено сигаретным дымом. Сложно было себе представить, что всё это сделал один человек. При виде Гудвилла мужчина, сидящий в дальнем конце стола, хитро улыбнулся и с довольной гримасой выпустил очередное облако дыма, которое уплотнило голубоватый смог под низко висящей лампой. Крупный и, по-видимому, высокий, в тёмно– синем деловом костюме мужчина приветливо кивнул вошедшему и показал взглядом девушке на уже почти пустую кружку тёмного пива, одиноко стоящую на большом столе.
– Если можно, я бы хотел ещё одну, – попросил он, вежливо улыбаясь невысокой рыжеволосой официантке.
– Может быть, что-нибудь ещё, сэр? – спросила она, записав что-то в блокнот.
– Нет, спасибо. Вот только если вы могли бы распорядиться, чтобы посильнее включили вентиляцию. Дело в том, что мой друг – не большой поклонник табачного дыма, – попросил он, заелозив на стуле, будто ища что-то за спиной.
– Мы её ещё не включали, сэр. Извините, сейчас всё будет в порядке, – сообщила девушка, чуть покраснев.
Тем временем Гудвилл уже прошёл к столу и сел с левой стороны от своего грузного знакомого. Девушка перевела взгляд на Гудвилла, который непринуждённо откинулся на спинку стула, изучая дымное помещение.
– А вы, сэр? – спросила она, чуть улыбнувшись, одетому с иголочки Гудвиллу. Тот, в свою очередь, уже исследовал взглядом фигурку рыженькой официантки. Услышав вопрос, он устремил свой взор на симпатичное личико официантки.
– Скажите, есть ли у вас светлое? – улыбнувшись, спросил он.
– Да, сэр, конечно,
