– Прошу вас, господин Гудвилл! – сказал молодой человек, протягивая письмо и пачку салфеток с аббревиатурой отеля. Их взгляды встретились. Джим не выдержал тяжёлого взгляда голубых и абсолютно в этот момент неэмоциональных глаз клиента, сделав вид, что ищет что-то. Парень вдруг подумал, насколько разным и непредсказуемым может быть этот с виду очень приветливый человек. И, как в подтверждение этому, мокрый постоялец комнаты 307 сразу же вскрыл письмо и, быстро пробежавшись глазами, улыбнулся.
– Джим, дружище! С меня причитается! Когда сменяешься?
– Только заступил, сэр, – юноша просиял, заметив приветливую улыбку на лице клиента.
– Значит, я успею тебя отблагодарить, – сказал Гудвилл, подмигивая и чуть потрясывая открытым письмом.
– Не стоит, сэр.
– Ну, ну. Это хорошая и весёлая весть, тем более что письмо от женщины. С меня причитается, без комментариев, – разговорился заметно повеселевший Гудвилл. Паренёк улыбнулся и кивнул в знак согласия. Бегун направился к лифту, но вдруг остановился и развернулся.
– У меня два вопроса, Джим. Один личный, – хитро улыбаясь, сказал Гудвилл. Он опять пристально заглянул в глаза Джима, но в это раз по-другому.
– Да, сэр, – утвердительно кивнул парень.
– Когда принесли письмо?
– Мой сменщик сказал, вчера поздно вечером, сэр, – Гудвилл удовлетворительно качнул головой.
– Есть ли у тебя подружка? – парень слегка смутился, но, поборов робость, улыбнулся.
– Да, сэр.
– После смены зови её в ресторан. И, конечно же, романтический вечер. Не мелочись, я спонсор! Жизнь коротка, Джим. Женщины – это лучшее, что в ней есть!
– Столь хорошее письмо, сэр?
– Да, неплохое! Но дело не в письме, жизнь и женщины, вот в чём дело, – сказал Гудвилл и, ещё раз подмигнув портье, бодро направился к лифту.
Отрывок из письма.
«…До сих пор не могу забыть наших жарких африканских ночей! Знаю, я непостоянна, но, вспоминая наши встречи, понимаю: ты лучшее, что случалось в моей жизни! Горю и умоляю о встрече! Сегодня вечером, в восемь. Паб «Слепой пёс». Если не явишься, я сама найду тебя.
P. S. Надеюсь, ещё твоя, Брунгильда». Отпечаток ярко-красной губной помады в конце листа.
В половине восьмого вечера господин Гудвилл, облачённый в тёмный, хорошо скроенный, со слегка приталенным пиджаком костюм, медленно спускался по лестнице. Две верхние пуговицы его белой рубашки были небрежно расстёгнуты, а чёрные туфли блестели новизной. На запястье левой руки, чуть согнутой в локте, висел длинный зонтик с изогнутой ручкой. В правой руке Гудвилл держал конверт. Он выглядел свежим, весёлым и отдохнувшим. Тонкий аромат «Ночного любовника» шлейфом тянулся за этим очень ухоженным и уверенным в себе мужчиной. Изящно облокотившись на стойку, Гудвилл знаком подозвал уже давно заметившего его Джима. Парень был занят с другим постояльцем,