Неизвестный. Это неизбежно. Как же я могу допустить предел? Ясно, что хотя мой ум и не в состоянии представить беспредельное, но было бы абсурдом допустить и предел: ведь какую бы громадную цифру мы ни взяли – всегда можно увеличить ее еще.
Духовник. Совершенно верно. Положение твоего разума безнадежное: с одной стороны, невозможно представить бесконечность, – с другой стороны, невозможно положить предел. Из этого безвыходного положения ты находишь выход в том, что признаешь несомненно существующим непознаваемое понятие бесконечности. Не так ли?
Неизвестный. Да, это верно.
Духовник. Но таково же положение человеческого ума и в вопросе о Боге. Постигнуть Его нельзя. Отрицать нелепо. Остается одно: признать бытие Его и непостижимым, и несомненным.
Неизвестный. Аналогия едва ли может быть доказательством.
Духовник. Я и не доказываю. Я только возражаю против положения: «Мы всё признаем существующим лишь настолько, насколько можем постигнуть разумом». Я хочу, чтобы ты, утверждая неверие, не расширял своих прав по сравнению с утверждающими веру. И то, что ты требуешь от разума людей веры, требуй и от разума людей, отрицающих веру. Если, по-твоему, верующий разум должен признавать реально существующим только «познаваемое», тогда пусть и неверующий разум признает реально существующим только познаваемое. А если ты признаешь за неверующим разумом право признавать непостижимую для разума «бесконечность», на каком основании ты лишаешь верующий разум права признавать непостижимого Бога?
Неизвестный. Но, отрицая бесконечность, мы приходим к абсурду.
Духовник. По-моему, отрицая Бога, мы приходим к тому же.
Неизвестный. Да, пожалуй, твоя аналогия верна. Но ты покажешь мне, к какому абсурду приводит отрицание Бога?
Духовник. Непременно. В своем месте.
Неизвестный. Прекрасно. А теперь, могу я продолжать дальше?
Духовник. Продолжай.
Неизвестный. Моей вере мешает явно сказочный характер ваших откровений. Эти сказки, я согласен, по-своему прекрасны. Но все же это сказки. И нельзя же верить в них серьезно только потому, что они прекрасны. Представь себе взрослого человека, который помнит то, что ему рассказывали в детстве. Как хорошо, если бы существовали шапки-невидимки, ковры-самолеты, скатерти-самобранки. В детстве казалось, что все это «на самом деле». Но вот взрослого человека убеждают, чтобы он продолжал верить во все эти сказочные чудеса только потому, что «уж очень хорошо». Конечно, хорошо. Но что же поделаешь,