Ровных площадок внизу предостаточно, однако они усеяны хаотично разбросанными валунами, скалами и их обломками, столкновение с которыми может стать фатальным. Кира знает, что ей нужно хотя бы двести чистых метров, и внимательно ищет подходящее место. И внутренне готовится садиться на валуны.
– Правее… – шепчет второй пилот, вовремя сообразивший, что высматривает командир. – На два часа.
– Принято.
Высота – сто.
Кира плавно входит в вираж, прищуривается, разглядывая указанную вторым площадку, кивает, соглашаясь с тем, что она подходит, но замечает проблему – три высокие скалы по курсу.
– Сразу за ними – вниз.
– Если дотянем.
Девяносто.
В эфире слышны голоса, но Кира их не различает. Она выжимает из двигателей всё возможное и держит штурвал. Смотрит на приближающиеся скалы и… не думает ни о чём. Вообще ни о чём. Просто смотрит на них и делает всё, чтобы паровинг прошёл выше.
Шестьдесят.
У второго на лбу пот, а на губах – кровь. И он тоже смотрит на скалы, которые вот-вот их убьют.
– Скорости бы…
Кира не отвечает. Ей кажется, что второй левый двигатель стал захлёбываться, но думать об этом не нужно. Сейчас – не нужно. Сейчас нужно держать штурвал и надеяться, что Добрый Маркус улыбнётся своим лингийцам, верным, но непутёвым, оказавшимся так далеко от дома. Улыбнётся и поддержит падающий паровинг. Даст время, о котором так мечтает рыжая.
И Кира улыбается ему. Но больше не просит и ничего не шепчет, а изо всех сил сжимает штурвал.
Сорок метров.
Самая высокая скала чиркает по брюху паровинга, но чиркает нежно… рвёт обшивку, но не сбивает. То ли Добрый Маркус помог, то ли посиневшие от напряжения руки. Паровинг вздрагивает, но проходит. Скрежет разорванной обшивки заставляет нервно вздрогнуть всех, кроме Киры – ей некогда. Рыжая изо всех сил задирает машине нос, направляя паровинг на землю, как на воду. И кричит, предупреждая:
– Сейчас!
Удар.
Кажется, кто-то вскрикнул, но эти звуки – за пределами восприятия. Кира слушает машину.
Удар.
Левое крыло отламывается. Паровинг заносит, но не сильно. Он несётся по земле, окончательно разрывая многострадальное пузо и стремительно теряя скорость.
Удар – на пути оказывается большой валун, и машина слегка подпрыгивает. Судя по грохоту, у паровинга отвалился хвост, но в заднем отсеке быть никого не должно. Кира останавливает двигатели и прислушивается. Криков больше нет. Бабарский сообщает Крачину, что «ты сам идиот».
– Посадка завершена, – громко произносит Кира. – Машина погибла. Потерь среди экипажа нет.
И слышит голос мужа:
– Отличная работа, командор.
– Благодарю.
– Мы