Колумб. Рафаэль Сабатини

себя во дворцах. Хотя, по правде говоря, после возвращения двора в Кордову, он редко появлялся в Алькасаре. Придворные подталкивали друг друга, когда он проходил мимо, как, впрочем, и восемнадцать месяцев назад, когда он впервые предстал перед очами короля и королевы, но теперь эти подталкивания сопровождались насмешливыми улыбками. Он устал от этих улыбок и начал опасаться, что в какой-то момент не выдержит и как следует отделает одного из этих улыбающихся бездельников. Из-за этого, да и потому, что наряды его изрядно пообтрепались, он потерял всякий интерес ко двору, занятому войной с маврами, политическими интригами с Францией, подготовкой к изгнанию евреев и не имеющему ни одной минуты, чтобы обдумать его заманчивое предложение.

      А не поставить ли точку, подумалось ему. Утром Кинтанилья прислал ему ежеквартальное пособие, так что он мог купить себе мула и отправиться во Францию, чтобы попытать счастья там. Но кто мог гарантировать, что во Франции его не ждёт новое разочарование? Ничего другого он пока не видел. Все силы зла поднялись на борьбу с ним, возводя на пути к желанной цели преграду за преградой. Огорчится ли кто-нибудь, если он уедет? Скорее всего двор даже не заметит его отсутствия.

      Тут он, однако, возразил сам себе. По крайней мере двое будут сожалеть о таком решении: Сантанхель, не оставляющий его без поддержки, и маркиза Мойя. При мысли о маркизе перед ним возникло её лицо, улыбка на влажных алых губах, огромные глаза, бархатистая кожа. Чувственная женщина, на груди которой он мог бы забыть о бесконечной череде неудач. Но прочная стена отделяла их друг от друга. Стену, конечно, он мог и сломать, но открыв дорогу к сердцу маркизы, он лишился бы благоволения королевы. Так что не оставалось ничего иного, как только мечтать о юной красавице.

      Скрип ступеней прогнал её образ. Словно она убежала, боясь незваного гостя. В дверь постучали. Не поднимаясь с дивана, Колон крикнул: «Входите» – и повернулся к двери, чтобы посмотреть, кто пожаловал.

      В следующее мгновение он уже вскочил, ибо дверной проём заполнила массивная фигура дона Луиса де Сантанхеля, сопровождаемого стариком Бенсабатом.

      Казначей переступил порог, дверь закрылась, и от роскоши его наряда маленькая комнатка стала ещё более голой и бедной.

      – Вы прячетесь от всех, Кристобаль, – в голосе дона Луиса слышался упрёк.

      Колон пожал протянутую руку.

      – Лучше сидеть дома, чем выставлять себя на потеху обезьян.

      – Обиделись, да? – улыбнулся дон Луис.

      – Без всякой на то причины, скажете вы?

      – Нет, нет, причины на то были. Но у меня для вас новости.

      – Король и королева отправляются в Гранаду, они решили начать войну с Францией, и ещё собственной персоной будут присутствовать на поединке золота Абарбанеля с дыбой и костром фрея Томаса де Торквемады. Видите, я и так всё знаю.

      Сантанхель покачал головой.

      – Знаете, но не всё. Ваш друг, фрей Диего Деса прибыл ко двору. Он справился о вас и учинил королеве скандал. Он решился с прямотой