– Ты бы поменьше мозгами крутил, да все больше бы делал что-то, а то так и перегоришь, как я в свое время, ― ломано сказал Уиксеус и откинулся на спинку кресла. ― Я в твоем возрасте уже знал всю колоду не то чтобы вдоль и поперек, ― он тягуче оценивал ситуацию на столе, ― не глядя на карту, я мог понять, что за масть у меня в руке. Я чувствовал их, понимаешь? А ты, сынок, что-нибудь чувствуешь?
И как назло ощущение пристального взора на спине исчезло.
– Так я и знал. Ты всегда был слишком погружен в себя. Не мог порой совладать со своими эмоциями и зарывал их в свое потаенное местечко. Да что уж там. Тебе даже женщина не смогла помочь. Хотя она та еще красавица, я прав?
– Я ничего не… ― И тут меня словно током ударило. В моей голове проскочил женский силуэт. Я не видел очертания лица, тонкие и хрупкие руки, заложенные за спину, аккуратные бедра и красивые стопы. Все возникло фрагментами, кадрами, словно фильм, и исчезло.
– Откуда вы?..
– Откуда я, что? Знаю все о тебе? ― он с сочувствием посмотрел на меня. ― Потому что я видел тебя, раньше, ― с долей сожаления произнес Уиксеус. ― Я знаю тебя столько, сколько себя помню, сын мой.
– Вы?..
– Да? ― он с надеждой посмотрел в мои глаза, и я заметил, что их цвет изменился. Раньше они были такими мутными, туманными, а теперь стал кристально чистыми. ― Давай же. Я тебя внимательно слушаю.
– Нет, это бессмыслица какая-то. Вы же не можете быть моим… Моим… ― «отцом» ― хотел я сказать, но это слово не шло из меня. Как только я хотел его произнести, оно испарялось с моих уст, так и не выйдя наружу.
– Хорошо. Ты просто еще не готов, по всей видимости. Но ничего. У нас же полно времени. Чай, чего-чего да выловим из тебя.
Не успел я опомниться, как карты исчезли из моих рук, из рук старика. Теперь он разглядывал какую-то картину, висевшую справа от него.
– Вряд ли ты помнишь ее. Иначе это бы походило на сон, скажи же? Эту картину написала моя жена. А потом через год она умерла при родах. Но меня всегда поражало, с какой воинственностью она день ото дня делала свою работу. Что ни день, что ни ночь она садилась за мольберт и творила. Откровенно говоря, иногда я ревновал ее к картинам. С такой любовью она их творила, конечно же. Ужас! Но оно того не стоило.
И тут меня словно бы парализовало. Я хотел было подняться, но тело было мне не подвластно. Не подавая виду, я спросил старика:
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.