– Из той, что в скалах? Значит, там всё-таки учат драться?
– Вряд ли так просто, – ответил отец, подумав. – Я не могу тебе сказать точно, чему там учат. О школе много слухов ходит. Говорят, что приходящих могут учить совсем не тому, чего те ожидали, чего хотели.
– А как же?
– Не знаю, – сказал отец и поднялся с места. – Пойдём уже спать, завтра наместник должен вернуться в свой замок, как мне сказали. Надо попытаться попасть к нему.
Глава четвёртая
Анн знакомится с бродячими музыкантами
Гостиница просыпалась рано.
Солнечные лучики ещё даже и не заглядывали к ним в окно, как мир наполнился голосами во дворе, топотом ног в коридоре, запахами готовящейся яичницы и свежеиспечённого хлеба.
Анн открыл глаза: отец, уже одетый, стоял рядом со столом и читал какую-то бумагу. Потом он аккуратно свернул её в трубочку, перевязал лентой и повернулся к нему.
– Проснулся? Молодец. Вставай, у нас быстрый завтрак – и мы идём к наместнику. Будем ждать аудиенции.
Внизу, в большом зале, ничто не напоминало о вчерашнем. Сонная служанка разносила блюда, знакомые лица спокойно сидели за крепкими дубовыми столами и поглощали нехитрую пищу, запивая её чем-то из больших кружек. Не кричали, не веселились, как вечером, когда всё было исполнено и закончено, напротив – каждый витал мыслями в только начинавшемся дне, в предстоящих делах и событиях.
Даже охранника нигде не было, что огорчило Анна: он бы с удовольствием ещё раз взглянул на его эмблему. Её простота была необъяснимо привлекательна. Анн несколько раз видел всякого рода дворянские гербы. Два раза они попадались ему в книгах. А однажды через их деревню проезжал самый настоящий барон: мальчик как раз сидел у окна и смог рассмотреть изображение на дверцах его кареты. Какие только образы не мешали друг с другом благородные владельцы! И фантастические животные, и странные предметы в странных положениях… Эмблема же на груди охранника – три энергичных изгиба, три вершины, три скалы, соединённые последовательно – запоминалась легко и не казалась Анну вычурной.
В замок наместника отправились пешком.
На римонских улочках было уже много людей. Анн вертел головой из стороны в сторону, всё представлялось в диковинку. И невиданные дома, так отличавшиеся от жилищ их деревни, и мостовая, с крупными булыжниками, уложенными один к одному, с канавками для воды по краям, и одежда здешних жителей.
– Как здесь красиво! – не удержался Анн.
Отец улыбнулся на ходу:
– Здесь просто чистый квартал. А есть и другие места, в которых тебе понравилось бы меньше.
– Там плохо?
– Там больше грязи, пахнет не столь хорошо, да и вообще. Здесь живут состоятельные горожане, всё-таки близко к главной площади, к магистрату. А вот если бы спустились туда, – и он махнул рукой в сторону одной улочки, убегавшей вниз, – то попали бы в квартал кожевенников. Представляешь,