Но иначе реагировал на позднее и нетрезвое появление хозяина шпиц Лаврентий, любимая собака Марии Степановны. Выбравшись откуда-то из-под диванных глубин, он возмущенно тявкнул и дерзко удалился в тихие просторы большого дома.
Владимир, нежно поцеловав жену в левое ушко, прихватив плед, отправился на летнюю веранду и, как всегда после встречи друзей, переполненный впечатлениями, погрузился в размышления. Володя любил Севастополь, трепетно прикасался к его истории. И все, что он узнавал, волновало и будоражило его сознание. На последних встречах друзья обсуждали исследование по первому штурму Севастополя в ноябре 1941 года и подвиг пяти героев, а всего было одиннадцать тысяч героев. Но величие Севастополя было не в отдельных героях, а в том, что впервые в начале истории войны весь город стал героем. Ведь не секрет, что очень многие города сдавались и без боя. Недоумение вызывает захват Бреста в семь утра, оставление Гродно вечером 22 июня. Отсутствие боев за Каунас и Вильнюс. Совершенно не геройская оборона Риги. До сих пор нам не объяснили, почему весь штаб западного фронта оставил Минск, а не возглавил его оборону. Были и совсем возмутительные примеры: оставление Калинина на правом фланге Западного фронта, а ведь на левом – Тула не сдавалась, и стала городом-героем. В том же ноябре 41-го года при огромном превосходстве обороняющих сил был совершенно бездарно сдан Ростов.
А вот Севастополь не дрогнул. И чем больше друзья узнавали о трагедиях 41-го года, тем все более величественным и прекрасным вставал из пламени боев подвиг великого города. Теперь вот новая тема: первый налет на Севастополь ранним утром 22 июня 1941 года. Владимир предчувствовал, что и здесь, как и в других случаях, может открыться много таинственного и неизвестного. Так, на грани сна и бодрствования, шли: первый штурм, отец и мать, Сталин, Лещенко, эвакуация… В ароматах и ореоле лучшего в мире красного вина Владимир Иванович Орлов заснул.
Но никак в эту короткую летнюю ночь с 20 на 21 июня не спалось Георгию Михайловичу Карамзину. Он жил недалеко от улицы Октябрьского и в эту ночь решил прогуляться. Ночь была плотная, темная. Листва на деревьях была неподвижна, но в голове Георгия носились тысячи мыслей. Да, казалось, что все изучено. Собрана и изучена коллекция из двадцати версий начала войны. И вот, как вспышка – новая неожиданность. По всему выходит, что Великая Отечественная война началась именно здесь, в Севастополе.
Когда она началась? Как она началась? И почему, при всем многообразии литературы о начале войны и о 22 июня, налет на Севастополь звучит как-то глухо, отдаленно, невнятно? Но Карамзин обладал системным подходом к событиям и явлениям и стал медленно продумывать план подхода к новой военно-исторической загадке. Проходя мимо школы, Георгий был оглушен и ослеплен большим ночным гуляньем. Да-да, все, как и тогда, в трагическую июньскую ночь –