Вскоре Джон Уотерхаус стал весьма популярной личностью не только в нашей деревне, но и в округе. Его все любили, и было за что. Он был щедрым, регулярно давал по собственной инициативе деньги викарию, не интересуясь, на какие цели он их потратит. Если у кого-то в деревне возникали трудности, достаточно было обратиться к нему, и помощь была гарантирована, в том числе и деньгами. Мы с Френсис были уверены, что Джон время от времени ссужает без отдачи небольшими суммами всех родственников жены, включая самых дальних.
В общем, Джон Уотерхаус был по-настоящему простой и добрый человек, старой закалки, какие сейчас встречаются все реже. Лишенный какого бы то ни было снобизма.
И вот представьте, такой человек вдруг взял и неожиданно умер.
3
Я думаю, Анджела послала за мной скорее для своего успокоения, поскольку Джону я ничем помочь не мог. Да он, как мне вначале показалось, в этом и не нуждался.
Когда мы с Френсис явились к ним, то было не совсем понятно, кто из них на самом деле болен. Джон нас встретил в холле, в то время как Анджела лежала обессиленная наверху в постели. Френсис, естественно, поднялась с Митци Бергман наверх, чтобы заняться Анжелой, а я остался в библиотеке с Джоном.
Тут я наконец разглядел, что Джон действительно выглядит неважно. Его обычно цветущее лицо теперь было бледным и осунувшимся. Он, конечно, пытался храбриться, делать вид, что все в порядке, но я заметил, что руки у него подрагивают.
Усевшись в кресло, Джон принялся убеждать меня, что все это чепуха, извинялся, что нас потревожили.
– Я просто не знал, что Анджела за вами послала. Она так разволновалась, непонятно почему.
– Но все же, Джон, скажите, что с вами? – спросил я.
– Наверное, съел что-то не то. Думаю, в этом все дело. Может быть, печень подкачала. Я так редко болею, что такое состояние для меня непривычно.
– У вас в последнее время бывало расстройство желудка?
– Ну, наверное, пару раз. Ничего особенного. В моем возрасте это обычное дело. Но такого, честно говоря, прежде не случалось.
Джон, как и все здоровые люди, войдя в пожилой возраст, не мог допустить, что его вдруг могут одолеть болезни.
– А что вас беспокоит сейчас?
Джон слабо улыбнулся:
– Как обычно, когда расстроен желудок. Прошу прощения, понос.
– Боли есть?
– Небольшие спазмы. Я… – Он замолк и поспешно встал. – Извините, вынужден вас ненадолго покинуть. Очередной позыв, не терпит отлагательства.
Он вышел, а я взял со стола свежую газету, начал просматривать. Честно говоря, недомогание Джона меня не сильно встревожило. Я вспомнил, как наш местный доктор и мой друг детства Глен Брум сказал Джону недавно в моем присутствии, что он испортил себе желудок много лет назад и теперь