– Конечно, любил!
Помолчав, отец ответил:
– Мне кажется, что любовь – это когда она одна, когда все для нее, когда с нею все хорошо. Когда не наполовину, а на всю катушку, когда благодаришь Бога за чудо и когда боишься ее потерять, потому что жить без не можешь.
Голос отца задрожал, и он замолчал. Было видно, как тронули его воспоминания.
– Мне кажется, Витя. Что любовь – это самый дорогой подарок для нас грешников.
– Тебе не кажется, батя! – Ответил я ему.
После небольшой паузы, отец встал с бревна и сказал:
– Ну хватит лирики, надо дела делать!..
Я позвал Белку и последовал за ним. Собака не послушалась меня, а продолжала крутиться у большой березы, разрывая лапами снег. Я не стал ее уговаривать и сам подошел к ней.
– Ты чего здесь нашла?
Белка ответила мне лаям, а я увидел следы волка.
Я окликнул отца, и он раздраженно спросил:
– Что там еще у вас?
– Вот! – Я указал на следы, а он сказал:
– Это волк и что? Только зачем он нам? Пошли, Витя!
– Батя, это следы крупного волка…
– Сынок! Ты опять за свое?! Хватит, пошли.
Я подозвал Белку и громко сказал:
– Ты слышала – зачем он нам? Пошли, дела надо делать!
Отец оглянулся на мою шутку и строго посмотрел на меня. Я опустил голову и поспешил за ним, волоча за собой санки.
На поляне у большого валуна мы остановились, чтобы определиться с дальнейшими действиями.
Отец быстро распределил обязанности и сказал:
– Ты, Витя, пойдешь к молодняку и проверишь петли. Только иди прямо и никуда не сворачивай, а я пойду проверю яму вдруг там что-то есть. Все понял?
– Обижаешь, батя…
– Встречаемся здесь! – Сказал отец и мы расстались.
Уже на полпути до молодого леса меня догнала Белка. Она ткнула меня носом в ногу и стала нарезать круги по глубокому снегу, оглушая меня своим звонким лаем.
– Ты откуда взялась?
Собака только взвизгнула от радости и хватая снег на лету, бегала между деревьев.
– Что так и будешь бегать от меня до бати?
Она будто услышала мой упрек и, сделав круг между берез, с лаем убежала прочь. А я продолжил свой путь дальше.
На обратном пути я остановился у старого кедра, чтобы поправить снегоступы. Вдруг сверху на меня что-то упало. Это «что-то» сбило меня с ног и сорвало шапку. Это была рысь.
Крупная кошка рвала своими когтями мне одежду и пыталась вцепиться в горло. Окровавленными руками я сдерживал натиск зверя. Мои ноги были скованны снегоступами и мешали борьбе. Когда силы стали меня оставлять, зверь вдруг отступил.
Рысь пригнула голову и грозно зарычала. Оголив свои клыки, она смотрела в сторону, где в шагах десяти от меня стоял волк. Он, размахивая своим коротким хвостом, уверенно приближался к кошке. Та не сдавала свои позиции и, топчась на месте, готовилась к прыжку. Еще мгновение и два зверя должны были сойтись в смертельном поединке.