Ракета поднимает установленное количество золота и ещё четверых. (Больше единовременно ни разу не набиралось, что говорит о мягкости правосудия опасников и о благонадёжности граждан Горы). Им приковывают верхнюю правую руку к кольцу в носу ракеты – и на старт. Широкой публике такие детали не сообщают. Считается, что отказников запускают в ракете. А какая, на самом-то деле, им разница? Результат тот же. Священное Небо заберёт в любом случае.
За редким исключением живого мертвеца. Это если какому отказнику отрывает запястье, так что он остаётся на земле. К тому же его обжигает пламенем ракеты, да ещё добавляется вред от пребывания вблизи опасного золота. Так что дважды отказник не живёт долго. Хотя его не убивают, раз само Священное Небо отказалось его принимать вне естественной очереди. Даже лечат по возможности. Но это как мёртвому припарки. Просто обычай такой. Запускать второй раз не полагается, даже если вскоре случится новый пуск. Небо не приняло – нельзя настаивать. У живого мертвеца остаётся слабая надежда получить небесное прощение и исправление в следующем рождении на общих основаниях. Очень слабая. А там – кто его знает. К счастью, такое с отказниками происходит редко – один случай в хох. Способ оказался не на сто процентов надёжным, но примерно на девяносто девять целых и сорок одну сотую процента1.
Все эти малоприятные сведения казались Антəму совершенно абстрактными, пока ему не поручили ухаживать за таким дважды отказником – живым мертвецом. Или, для краткости, жертвецом. Но сначала он впервые помогал мастеру при запуске.
К этому времени Антəму исполнилось семнадцать, и он был уже не младшим, а средним учеником Мастера Пускателя. Конечно, у того даже старших учеников было трое, а мастером в своё время станет лишь один из них, но это не значит, что остальным останется пропадать пропадом. Как-нибудь всех к какому-нибудь делу пристроят. А средним и младшим ученикам и вообще горя мало. Они автоматически станут учениками нового Мастера Пускателя. Для них шанс самим когда-то стать Мастером Пускателем очень мал. Для средних учеников больше, чем для младших, потому что их самих меньше. Кроме Антəма, ещё восемь. А младших, одним из которых он был совсем недавно, две трюжины, почти втрое больше.
Запуск ракеты
Мастер Пускатель с помощью Антəма облачился во что-то вроде старинных тяжёлых рыцарских лат, только защищающих не от механической угрозы: из очень тонкой стали с толстым слоем свинца. Антəм не спрашивал, мастер сам объяснял всё, что нужно.
В таком