Данилин с показательной небрежностью, отрицающей победу рутины над его разумом, опрокинул в себя стакан.
– Мощно! – прокомментировал Венский его выступление с бутылкой и стаканом. – Станиславский был бы в шоке. Верю, Миша! Верю! Жизнь – дерьмо! Вот только долго ли ты так протянешь, боец?
– А я и не претендую, – прохрипел Медведь, смачно занюхав локтем горькую.
– Ну-ну, – с укором хмыкнул Венский. – Значит, я ошибся и зашел не в ту дверь.
Данилин звериным взглядом впился в Александра. Порция яда возымела желаемый эффект.
– Да нет больше Медведя! – взревел он. – Издох он в берлоге, как шавка на помойке. Залег и издох. И не нуждается он больше в нравоучениях и наставлениях, и в помощи тоже не нуждается.
Данилин вскочил и навис над Венским, как зомби, готовый в любой миг наброситься на обидчика и сломать его тело в стальных тисках могучих лап. Венский по-прежнему стоял, подпирая собой дверной косяк, и лишь взгляд его сделался металлическим, холодным и чересчур спокойным.
– Дурак ты, Миша, хотя и не был таким. Но, вероятно, оказался слабее, чем я думал. Извини за беспокойство. Продолжай собственные похороны… Приду на поминки! – Венский разочарованно улыбнулся и направился к выходу.
Тяжелые шаги за его спиной угрожающе быстро приблизились. Александр сделал шаг в сторону и боковым зрением уловил стремительный полет кулака-кувалды, пытающейся воткнуться в его голову. Он еще больше сместился в сторону и коротким резким движением вмиг погасил неадекватное сознание Медведя.
Через минуту Данилин открыл глаза, вернее, один глаз, так как второй затек от образовавшейся гематомы. Он сидел на полу в коридоре, а рядом как ни в чем не бывало на корточках сидел его бывший командир и очень близкий товарищ.
– Сволочь ты, Саня, – буркнул Данилин, трогая заплывший глаз. – Ко мне же сегодня дама должна прийти – что я ей скажу?
– Хорошая дама? – Венский проявил искренний интерес.
– Хорошая – не такая, как ты представляешь. Помоги встать – не видишь, мне здесь тесно.
Венский подал ему руку.
– Тяжелый, черт. И как я тебя на себе из боя вынес, ума не приложу.
Данилин улыбнулся.
– Не знаю, ты всегда был непредсказуемый, – Медведь встал, посмотрел на синяк и отчего-то радостно засиял.
– Нравится? – спросил Венский, разглядывая собственное творение в том же зеркале.
– Ты, черт подери, всегда был быстрее!
– Неправда, – тон Венского сделался возмущенным. – Ты вспомни, как на спор уложил меня за несколько секунд. Где же это было?
– В Ливии, – мгновенно уточнил Медведь. – Тогда я действительно был в форме.
– Ты,